"Лев Кузьмин. Ефрейтор Полухин" - читать интересную книгу автора

Лев Кузьмин


ЕФРЕЙТОР ПОЛУХИН

На ефрейтора Полухина свалилось самое настоящее несчастье, да только об
этом на пограничной заставе не ведает ни одна живая душа.
Внешне Полухин не изменился ни в чем. Аккуратный, всегда подтянутый, в
ловко сидящей на белобрысой голове фуражке, удивительно курносый,
ясноглазый, маленький ростом, но крепкий, как гриб-боровик, он и теперь в
обращении с товарищами ласково-улыбчив, и на приказания командиров
откликается с прежней готовностью. С той расторопной и веселой готовностью,
от которой даже сам начальник заставы, суховатый характером лейтенант Крутов
сразу приходит в шутливое настроение, говорит неуставные слова:
- Молодец, Полухин, молодец! Хотя пока что пограничный стаж твой совсем
невелик.
Но это - днем.
А вот как только на заставу, на ее беленые постройки, на ее темные
тополя упадет по-южному внезапная ночь, то беспокойное, почти бедственное
состояние наваливается на Полухина снова. И это такое состояние, что о нем с
товарищами говорить нельзя ни под каким видом: это состояние называется
стыдным словом - страх.
Пришел тот страх к ефрейтору по такой же вот ночной поре недавно. Во
время объезда-досмотра пограничной полосы. И досмотр тот был тогда обычным,
для Полухина уже известным, и начался он совершенно обыкновенно.
Верховая кобылка Ласточка шагала по мягкой, едва сереющей в сумерках
дороге уверенно, бойко, как всегда. Знакомо наливались над головой Полухина
крупные звезды. Знакомо посвистывал ночной ветер слева в барханах, в песках;
а справа он шуршал в высоких, в черно-метельчатых зарослях камышей; и там
тоже уже знакомо нет-нет да и всхрюкивал рассерженный конским запахом кабан,
который тоже поспешал по своему делу - вел потаенной тропой стадо к
булькающей невдалеке речке.
В общем, все шло вокруг давно заведенным порядком, все шло как надо, и
только сам Полухин был настроен не очень-то. Он - сердился. Сбивал его с
ровного настроения рядовой Матушкин. Земляк.
Матушкин до этого ходил на службу всегда с другой группой, а теперь вот
оказался у Полухина и, радуясь, что они теперь не только в казарме вместе, а
и в наряде вместе, то и дело нарушал субординацию, нарушал и дистанцию.
Не успели отъехать от ворот заставы, Матушкин подхлестнул своего
серого, огромного, как башня, мерина Мандата, подскакал вплотную к Ласточке
и, больно толкая Полухина в ногу своим стременем, безо всякого-якова, безо
всякого уважения к званию и к старшинству Полухина пустился в пустопорожнюю
болтовню:
- Вась, а Вась! Вот здорово, что мы теперь сами-двое. Вась, а Вась! Мы
теперь и после демобилизации будем встречаться. Ведь наши деревни рядом -
всего пятнадцать верст... Смешно! Раньше не виделись никогда, а и надо-то:
сел на мотоцикл, поддал газу, вжик - и тут! У земели в гостях!
Матушкин болтал, пытался глянуть Полухину в лицо; лошади теснили друг
дружку, звучно сшибалось положенное поперек седел оружие, и выходило все не
так, как надо бы по уставу.