"Наталия Кузнецова. Дело о фальшивой картине ("Ромка и Лешка")" - читать интересную книгу автора

и послезавтра она будет закрыта.
А дальше дело было так. Как только девчонка вошла в зал и подошла к
"своей" картине, в противоположном углу, за цветком, в большом горшке, вдруг
вспыхнул огонь и побежал по стене. Пламя мгновенно распространилось по всему
помещению, повалил густой черный дым, стало трудно дышать. Катька схватила
полюбившуюся ей картину, кинулась было к двери, а потом увидела, что огонь
уже подобрался к мольберту, на котором стоял главный экспонат выставки. Эту
картину ей стало тоже жаль, она схватила и ее, но сразу две рамы в руках
было удержать трудно, а огонь уже занялся у самого входа. Тогда она и
нырнула в первую попавшуюся дверь. Выхода отсюда не было, зато обнаружилась
раковина с краном, из которого капала вода, а под раковиной были свалены
половые тряпки, а также старые, покрытые краской холсты. В углу подсобки
валялись испорченные акварели, какие-то картины. Девчонка захлопнула за
собой дверь, но дым все равно проникал сквозь все щели. Чтобы хоть как-то
обезопасить себя, Катька открыла кран и стала мочить все, что попадалось ей
под руку. Затем она накрыла картины большим полиэтиленовым мешком, набросала
на них мокрых тряпок, сама улеглась на пол и тоже укрылась мокрыми холстами.
Вот так она и лежала на мокром, покрытом кафельной плиткой полу и тихо
шептала: "Только бы все обошлось, только бы все обошлось". И еще Катька
думала о том, что будет с мамой, когда она узнает о том, что ее единственная
дочь сгорела в огне. Но об этих своих мыслях она своим друзьям говорить не
стала.
- Ладно, пошли отсюда, - сказал Ромка.
В подсобку, шаркая ногами, вошла старенькая согбенная старушка в
надвинутом на лоб платочке, с ведром в руке, по-видимому, уборщица. Вся она
была в копоти.
- Почему здесь так мокро? И что вы здесь делаете?
- Здесь наша Катька укрывалась и картины спасала, - объяснил Ромка.
- Чего? - переспросила старушка,
Катька нагнулась и вытащила из-под тряпок и мешка две картины.
- Вот они, не намокли даже.
Уборщица пристально посмотрела на девчонку, а потом на картины.
- Так ты, значит, спряталась здесь с ними от пожара?
- Ну да.
- Молодчина какая. - Старушка нагнулась и стала собирать мокрые тряпки,
а друзья выскочили из подсобки.
- Но как же ты успела все это проделать? И картины укрыть, и
промокнуть, и от огня спрятаться? - не переставал удивляться Ромка.
- Сама не знаю, - пожала плечами Катька. - Мне, конечно, себя было
очень жалко, но и картины тоже. Все-таки они - произведения искусства. И еще
я слышала, как охранник вызывал пожарных, так что надеялась, что все
обойдется и меня спасут. Так и вышло. - Голос у девчонки был веселым и
бодрым, она уже забыла о своих недавних страхах.
Павел Петрович Богачев снова стоял на улице и разговаривал с парнем,
обвешанным фотоаппаратами, с большим кофром на плече. Затем парень отошел
подальше от дома и зачем-то стал фотографировать закопченную вывеску над
входом. Ромка подошел к владельцу сгоревшей галереи и сунул ему в руки обе
картины.
- Вот, держите.
Богачев оглядел их со всех сторон, и радостная улыбка озарила его лицо.