"Константин Кузнецов. Душеприказчик" - читать интересную книгу автора

выдавая излишнюю нервозность, а в белых, словно лунь глазах - читался
неподдельный страх.
Я перевел взгляд на Проклятого. ОН и его зеркальное отображение
разделяло лет пятьдесят.
- Говори, щенок! Откуда этот рисунок! - с раздражением прошипел
Душеприказчик.
Ша вторя своему хозяину, нервно пискнул.
- Я..я..просто... Нарисовал...
Не в силах выдержать ледяного взгляда, я отвернулся и вновь встретился
с безжизненными глазами старца: серые и глубокие, словно омут, они поглотили
меня, заставив вздрогнуть от ужаса. Мне показалось, будто внутри меня что-то
протиснулось горячей сталью невидимого меча, и все мысли открылись
проклятому и его странному животному.
- Когда это было? - последовал вопрос и его голос вновь был спокойным.
- Вчера, или... может сегодня, - я на миг растерялся, не зная что
ответить. - Мне трудно сказать...
Лицо старика откликнулось из-за идеальной глади зеркала нескрываемой
печалью. Его молодой собрат стал медленно удаляться, исчезая в полумраке
комнаты: лицо закрыли дрожащие от волнения руки, а клочок бумаги упав на
каменный пол укатился под резную скамью, на которой сидел Ша.
Мой взгляд в очередной раз коснулся ледяной поверхности. На этот раз
из-под толстого слоя пыли взирало лицо юноши, мое собственное лицо; слегка
исхудавшее, чумазое, с запекшимися от крови губами.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: Переправа слепого Езефа

Многие кто видел боль и страдания душеприказчиков перед смертью,
утверждают, что и в последующей жизни их ожидают подобные, а возможно, и
более ужасные муки. Малокровие или нервное истощение - это самое безобидное
чем может быть омрачена хрупкая жизнь проклятых; неисполненная воля
умершего - вот та ужасная напасть, которая может преследовать их веками. И
не будет им нигде покоя - изнывая от тоски и одиночества, они закончат свой
недолгий век, и до последнего вздоха будут пытаться исполнить возложенное на
них слово.
Но эта ли высшая форма страдания?
Оказывается, что нет. Отдаленные дороги, заброшенные деревни и
опустевшие после великого мора города стали надежными пристанищами безликих
призраков, тех, кто в своей недолгой жизни так и не смог выполнить последнюю
волю умершего...
...Я уныло брел следом за проклятым, безразлично взирая на каменные
остовы памятников и забытых всеми надгробий; Ша едва поспевал за мной.
Затянутое серой пеленой небо видимо уже очень давно не видело ласкающих
лучей летнего солнца. Сейчас, я без всякого страха вглядывался в надписи на
почерневших от времени крестах, и равнодушно переступая через могилы,
пытался представить, сколько же поколений покоятся на этих бескрайних
просторах.
Проклятый не обращая на меня внимания, выглядел мрачнее тучи.
- Постой, а ну постой! - не выдержав, я внезапно остановился, не желая
продолжать это бессмысленное путешествие.
- Это твое дело! Можешь оставаться здесь сколько хочешь!