"Сергей Кузнецов. Житейские истории (Сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

сверкающих при ярком свете золотых зубов. "Че, массу давишь?"-
скривился тот. Серега морщился. Свет фар слепил глаза. "Да
нет",- выдохнул он. "Бля, везде этот дрек! - затряс головой
пришелец .- Все это я и пил, и курил. Хочу чего-нибудь такого,
финдиперсового!" Ему бы закричать "Есть! Есть финдиперсовое!" и
показать бутылочку "Мартини", - тот бы поплевался, но все равно
купил, а он произнес: "К сожалению, больше ничего нет..."
Клиент явно отреагировал негативно. Он задвигал бровями,
зашевелил ушами и злорадно сплюнул. "А ты, вот ты, бля, сколько
стоишь?" И он оценивающе посмотрел на сонного Бескрылова. "Я не
продаюсь"- ответил Серега. Он не знал, как воспринимать вопрос
фиксатого, поэтому растерялся и не смог отшутиться. "Да ну? -
усомнился ночной гость. - Все имеет свою цену." "Я не вещь!"-
гордо ответил Серега, чувствуя себя "молодогвардейцем" на
допросе. Он проклинал себя за отсутствие чувства юмора и
неумение жить.
"Дак какая цена?"- с вызовом спросил этот страшный
человек, достав откуда-то бумажник. В это время студент
подумал, какой он жалкий идеалист, сохранивший иллюзию, что
человеческая жизнь бесценна... "Пошел ты!"- сами собой
вырвались слова. Он ужаснулся, осознав, что поступил слишком
опрометчиво, не сдержался, но слово не воробей...
"Ты это кому, а? Кому, падла? - оскалился лысый
покупатель. - Щас я тебе укорочу язычок." И повторил - уже
весомо: "Щас укорочу"... Так говорит тяжелый молот, падая на
наковальню...Эта угроза привела Серегу в трепет. Он слишком
поздно оценил ситуацию, когда попытался задвинуть стекло и
закрыть окошко. Кувалда руки гиганта обрушилась на стеклянную
витрину. В разные стороны посыпались осколки. И вот уже, сшибая
бутылки и рассыпая пачки и блоки сигарет, сокрушая все на своем
пути, через разгромленную витрину и сломанные перегородки этот
всесильный громила смерчем ворвался внутрь киоска. Серега
почувствовал, как горячая жидкость течет между его ног, обжигая
заиндевелую кожу. Он вжался в угол и первый же удар в солнечное
сплетение лишил его чувств.
Когда он очнулся, то увидел склонившуюся над собой женщину
в белом. Он попытался узнать. Получилось несуразное: "Де я? Ак
я дес окасася?.." Он почувствовал - что-то не так. "Молчите!
Вам нельзя говорить!"- испугалась медсестра. Да он и сам понял,
что нельзя. Резкая боль от гортани отозвалась по всему телу. Он
чуть не взвыл. В этот момент его осенило, что теперь до конца
своих дней он будет тише воды, ниже травы, и никогда не обидит
даже мухи... Язык ныл. Его кончик, срезанный ножницами, остался
белеть в луже крови на грязном полу коммерческого киоска.