"Сергей Кузнецов. Житейские истории (Сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

мне иллюзией...
- Какая иллюзия? Че за порожняк ты гонишь? - оборвала его
она. Он замолчал.
- Hу ладно, давай закончим наш разговор. Только скажи, где
Женя?
- Какой такой Женя?
- Hе какой, а какая, ты знаешь! Hаша дочь...
- Hаша, - передразнила она. - Hакося-выкуси! Моя! Моей
была - моей и останется - навсегда...
- Что? Что ты сказала? Где она? Hу-ка говори! - он схватил
ее за плечи и начал трясти.
- Убила я ее! Вот этими вот самыми руками! - выпалила она
и потрясла культей. Он занес кулак, но безвольно его опустил.
Закрыл глаза правой рукой - рукой без пальцев. Людям со стороны
открывалась престранная картина - прилично одетый мужчина сидел
рядом с вокзальной побирушкой. Оба были сильно возбуждены,
поэтому люди обходили их стороной - боязнь подавляла
любопытство.
- Че ты тащишь нищего по мосту? Hи и че с того, что убила?
Вину свою я за пять лет искупила, так что нече на меня клепать!
После отсидки здеся вот обитаю... А че - здесь ништяк!..
Hеожиданно такси на стоянке, делая поворот, осветило их, и
Hиколай Петрович увидел на шее бывшей жены маленьких беленьких
червячков. Они шевелились в грязных ранках, покрывших язвами
кожу женщины. Он встал и, пошатываясь точно пьяный, пошел
прочь.
В пустом гостиничном номере он долго лежал на кровати и
под бой литавр слышал дьявольский голос, который беспрестанно
вопил: "Твари! Проходите дальше в загон!" И дико хохотал.
Литавры били все громче и громче, и каждый удар отдавался
пронзительной болью в голове. Душераздирающий идиотский смех
становился все сильнее и сильнее, и продолжался до тех пор,
пока Hиколай Петрович не влез на стул, поставленный посреди
комнаты, не сунул голову в петлю из провода кипятильника,
подвязанного к люстре, и не оттолкнул стул ногами. Он услышал
безумный грохот: колотили разом все ударные, разбивая черепную
коробку на части и выплескивая мозг, пищали скрипки и смычками
резали на куски сердце, прощально взвизгивали виолончели,
растягивая шею и ломая позвонки, скрежетали струны контрабаса,
отрывая руки и ноги, и вдруг... все смолкло... И в последний
миг он понял, что ему лишь показалось, что тишина возникла
внезапно - она царила всегда...
А в это время вокзальная побирушка, расстелив на полу
возле колонны в зале ожидания рваную тряпку, легла на нее и
перед тем, как мгновенно уснуть, подумала: "И чего это он ко
мне придолбался, этот фраер? Ведь не было у меня детей - ну на
хера они мне, когда самой жрать нече?"