"Сергей Кузнецов. Семь лепестков " - читать интересную книгу автора

С неожиданной ловкостью он освободился от женькиных объятий и
протиснулся в разбитое окно парадного. Марина последовала за ним, а Женя
замешкалась на минуту - и эта минута оказалась роковой: два милиционера и
разгневанная представительница общественности уже поднимались на площадку.
- Пиздец, - тихо сказал Альперович.
Онтипенко сел на свой Самиздат, сняв очки и вертя их в руках. Женя
судорожно представляла - в порядке возрастания ужаса - все возможные
последствия этого дня рождения: бумага в комитет комсомола, исключение из
института, скандал дома. В этот момент Белов нагнулся к ней, подмигнул и
сказал:
- Самое время обрывать третий лепесток, да?
Как загипнотизированная, Женя забормотала про себя песенку вплоть до
волшебных слов "лишь коснешься ты земли, быть по моему вели":
- Вели, чтобы все обошлось, - прошептала она, и в этот момент Белов
поднялся и направился к двум стражам социалистической законности.
- Здравия желаю, товарищ лейтенант, - гаркнул он, - сержант срочной
службы Владимир Белов.
- Буяните здесь? - спросил несколько растерявшийся лейтенант.
- Никак нет, - рявкнул Белов, - поминаем Генерального Секретаря ЦК КПСС
Председателя Верховного Совета СССР Леонида Ильича Брежнева.
- Поминают они, как же! - пробурчала женщина, - песни они горланят, вот
что.
- Поем революционные песни, - сказал Белов, - про Ленина, про партию,
про советскую родину. Леонид Ильич, - повернулся он к женщине, - правильно
говорил на XXVI съезде нашей партии: "Песня, товарищи, надежный помощник и в
радости, и в горе". Именно эти его слова нам хотелось бы вспомнить в этот
траурный день, в день, когда весь народ объединяется в своем горе, несмотря
на попытки наших врагов посеять раздор, внести разброд, - голос его звенел и
взлетал до космических высот, - в наши ряды.
Сказав это, Белов со значением посмотрел на вызвавшую милицию
гражданку.
- Черте что, - пробормотала она и заспешила вниз по лестнице.
- А стекло кто разбил? - спросил лейтенант.
- Тут волосатые какие-то приходили, - сказал Белов, - они и разбили.
Полчаса уже как. Мы их прогнали, паскуд. Ты ж понимаешь, я со службы таких
не терплю. Ты не волнуйся, командир. Если снова придут - мы с ними сами
разберемся. И милиции не надо. Не посмотрю, что дембель - вломлю по-нашему,
по-армейскому!
- Дембель, говоришь? - спросил второй мент.
- Ага, - ответил Белов, - две недели уже. - Он полез в нагрудный карман
и достал сложенную вчетверо бумажку. - Вот копия приказа, смотри. Сам
понимаешь, старых друзей встретил, как не выпить. Тем более что - день такой
траурный.
И с этими словами Белов снова извлек из своего кармана бутылку - на
этот раз уже полупустую - и протянул лейтенанту.
- Помянешь Генерального Секретаря, лейтенант?
- Да я на службе, - как-то нерешительно сказал тот.
- Возьми с собой, - сказал Белов, - как служба закончится - выпьешь,
как все советские люди, за упокой души Леонида Ильича.
Когда шаги ментов стихли, Альперович шепотом сказал: