"Сергей Кузнецов. Семь лепестков " - читать интересную книгу автора

- Я знаю, что ты не знаешь. Ты меня не замечал. Но я часто думала
потом, а что было бы, если бы я тебя все-таки соблазнила? Если бы у нас был
с тобой роман и мы, скажем, поженились бы на втором курсе?
Она посмотрела на него, словно ожидая ответа, и, не дождавшись,
сказала:
- Это был бы пиздец, я думаю.
Оба они рассмеялись, Женя нарочито развязно, Альперович - немного
принужденно. Пальцы его отбивали привычную чечетку по тусклой поверхности
стола.
- То есть ты чудесный, и милый, и замечательный и действительно мой
близкий друг - но не могу представить сейчас, чтобы я спала с тобой. И то же
самое - с Ромкой, но по-другому. Не в смысле "спать", спать с ним вполне
можно, нет. В смысле исполнения желаний. Некоторым желаниям лучше не
сбываться - потому что когда они сбываются, это как будто крышка
захлопывается, понимаешь?
Альперович кивнул.
- Ничего ты не понимаешь, - сказала Женя, - мужчинам такое трудно
понять. Но если бы у меня был цветик-семицветик, я бы попросила все назад.
Чтобы ни брака, ни машины, ни дачи.
- У тебя есть маникюрные ножницы? - вдруг спросил Альперович.
С недоумением Женя полезла в сумочку и вытащила косметичку.
- Да, а зачем?
Альперович протянул руку к букету искусственных цветов, стоящих на
столе и вытянул стебель с полураскрывшимся пластмассовым бутоном. Женькиными
ножницами он аккуратно срезал все лепестки, кроме трех и протянул
покалеченный цветок ей.
- Ну, давай, - сказал он.
Женя пожала плечами. Взяв у Альперовича ножницы, она надрезала лепесток
и скороговоркой пробормотала про себя: "Летилетилепесток...бытьпомоемувели".
Дернув, она отделила пластиковый обрывок от черенка и бросила на пол со
словами:
- Вели, чтобы все вернулось назад.
Потом, наподдав лепесток носком туфли, она улыбнулась, словно сама не
веря в то, что все происходящее имеет хоть какой-то смысл.
- Прекратите мусорить, - закричала из-за стойки буфетчица, - пришли,
ничего не съели, а цветы ломают.
- Пойдем отсюда, - сказала Женя.
- Иногда хочется, - заметил Альперович, вставая, - позвонить ее
начальнику и сказать, чтобы выгнал ее к ебеной матери. И ведь я знаю, что я
смогу так ему сказать, что он выгонит, - он вздохнул, - но ведь не буду я
этого делать. Поэтому у нас всегда и будет совок.
Дождь кончился, и гром громыхал уже где-то вдалеке. Они вышли на улицу.
Оторванный лепесток остался лежать на грязном полу хинкальной.

Утром, по дороге от Романа к метро, Антон привычно думал о том, какая
все-таки гадость алкоголь. Каждый раз, когда он видел людей в утреннем
похмелье, он размышлял о том, насколько преступно продавать алкоголь,
запрещая траву. Кто бы стал пить, привычно рассуждал Антон, если бы
марихуана была легализована и продавалась на каждом углу? Ни похмелья, ни
запоев. Лигалайз нужен не тем, кто курит, а тем, кто пьет. Только марихуана