"В.Н.Кузнецова. Дневник штурмана " - читать интересную книгу автора

Вижу, что вчера я исписала немало бумаги, хотя писать было не о чем.
Как же мне успеть изложить то, с чем я столкнулась сегодня, ведь самое малое
и незначительное (в дальнейшем) происшествие в первый раз кажется
знаменательным и заслуживающим описания. Начну поэтому с самого начала, то
есть пробуждения, а если не успею добраться до отхода ко сну, то продолжу
рассказ завтра, хотя завтра меня будут ждать новые впечатления.
Меня разбудил мелодичный звонок. Очень хорошо, что звук сделали таким
приятным и не очень громким. Он вошел в мой сон, став его составной частью,
а потом отделил явь от сна и легко, без принуждения вывел меня из забытья.
Наверное, это какое-нибудь новое изобретение, и теперь меня каждое утро
будет будить ненавязчивый сигнал. Такие звонки установлены в каютах каждого
члена экипажа, а может, и у пассажиров, потому что повар подает завтрак в
определенное время. Честно говоря, мне было странно ощущать себя в
незнакомой каюте на корабле, набитом неизвестными мне людьми. Как
обнаружилось позднее, соседка справа у меня горничная, а сосед слева -
командир. Напротив - каюта первого штурмана, а напротив командира - каюта
бортинженера. Напротив горничной расположился повар. Каюты ученых размещены
после кухни, столовой и кают-компании. Рубка, как место запретное для
непосвященных, находится в стороне от всех, а особенно от пассажирских кают.
То, что каюты вмещают в себя все мыслимые удобства, говорить не приходится,
а для экстренного разговора с капитаном предусмотрена специальная кнопка:
нажмешь на нее, и капитан ответит. Понятно, что у меня не возникает желания
ее нажать. Если капитану вздумается мне что-то сообщить, он сможет сделать
это, опять-таки не выходя из каюты. Точно так же мистер Уэнрайт может
связаться с любым человеком на борту. К воротнику моей куртки приколот
небольшой цилиндрик, по которому в любое время командир может отдать мне
распоряжение.
В коридоре я никого не встретила, но в рубке уже собралась вся команда,
кроме меня. Лица сосредоточенные, преисполненные чувства ответственности. Я
понимаю, что все войти в рубку одновременно не могут и кто-то обязательно
будет последним, но все-таки мне было неприятно, что последней оказалась
именно я. Да еще командир обронил на меня мимолетный взгляд, сухо
поздоровался и сообщил, что хочет напомнить нам о наших обязанностях. Когда
чувствуешь себя неловко, предпочитаешь спрятаться куда-нибудь в уголок, но
первый штурман и бортинженер вежливо расступились, и мне поневоле пришлось
встать между ними и оказаться лицом к лицу с холодным и каким-то
бесчувственным англичанином. Впрочем, "лицом к лицу" - это сильно сказано,
потому что он был выше меня на голову, если не больше, и мне приходилось
смотреть на него снизу вверх. Мистер Форстер был ему под стать, хоть и не
такой худой, что, однако, скрывалось просторным костюмом, а бортинженер лишь
вчера почему-то показался мне среднего роста, на деле же был значительно
выше, а уж мощен был непомерно. Между двумя такими соседями я образовала
провал и, бросив взгляд на то место, где я стояла и нарушала этакую
демонстрацию силы, командир показал, что называть его бесчувственным было
преждевременным, так как по лицу его вновь прошло что-то типа судороги,
словно ему было невыносимо видеть меня в рубке. Возможно, эту мимолетную
тень заметила лишь я, как человек заинтересованный и имеющий причины быть
настороженным. В дальнейшем он уже не показывал так явно своего
недовольства, а может, и отвращения, и сохранял суровое бесстрастие.