"Вероника Н.Кузнецова. Старая легенда " - читать интересную книгу автора

показалось нам самым кошмарным. Когда кто-нибудь проносил факел вблизи такой
фрески и внезапно из темноты выступал суровый лик, все вздрагивали. Одно
такое лицо заинтересовало меня живым выражением страдания. Впрочем, это
теперь я могу с полной уверенностью утверждать, что именно выражало это
лицо, тогда же оно приковало мой взгляд без всякой видимой причины, и я даже
не заметил, что мои товарищи ушли. Пройдя в другое помещение церкви через
длинный переход и не видя меня рядом, они забеспокоились и принялись меня
звать. Я откликнулся и хотел бежать вслед за ними, но вдруг почувствовал,
что не могу сделать ни шагу: ноги словно окаменели. Ох, и страшно же мне
стало! Впервые в жизни мне довелось испытать такой ужас. Я боялся, что... -
Гонкур чуть было не сказал "не смогу ходить", - но вспомнил о парализованном
старике и вовремя изменил выражение, - навсегда останусь прикован к этому
месту. Но вместе с тем меня мучил стыд, едва я представил изумление друзей и
их насмешки. Откуда им было знать про неведомый недуг? Они решили бы, что у
меня отнялись ноги от страха, толкали бы меня, якобы чтобы помочь, и
изводили своим весельем. Чтобы никто не заметил моего состояния, и, в то же
время, чтобы не оставаться одному, я ответил, что нашел интересную фреску, и
позвал всех на нее посмотреть. Приятели прибежали и, осмотрев изображение,
заявили, что таких фресок здесь много и ничего особенного в ней нет. Не
успело последнее слово сорваться с губ говорившего... - Гонкур рассказывал
неторопливо, а теперь сделал эффектную паузу. Выдержав ее и отметив, что все
глаза устремлены на него, он повторил. - Не успело последнее слово сорваться
с губ говорившего, как послышался страшный грохот...
Удар грома прервал рассказчика, и, хоть гроза бушевала давно, гром
гремел и молнии ослепляли собравшихся продолжительное время, сейчас все
вздрогнули.
- Это был ужасный грохот, - продолжал Гонкур. - Мы застыли, чувствуя,
как кровь холодеет в жилах, но, когда первый приступ страха прошел, решили
посмотреть, что случилось. Мальчики прошли вперед, а я собрал всю волю,
чтобы подчинить себе свои ноги. Медленно-медленно я сделал один шаг, потом
другой и, наконец, пошел, а потом побежал за товарищами. Когда мы миновали
переход, то обнаружили, что в том помещении, откуда минуту назад ушли мои
приятели, рухнул свод. Если бы они остались там, когда таинственный недуг
сковал мои ноги, и не пришли смотреть на фреску, то были бы погребены под
камнями.
Гонкур закончил рассказ. Сначала все сидели в тишине, обдумывая причины
происшествия. Наконец, госпожа Васар прервала молчание.
- Много необъяснимого таится в мире, в котором мы живем, - назидательно
сказала она. - Мне кажется, что это сам святой, чей лик вы рассматривали,
спас вас, неразумных детей, от неминуемой гибели. Ничем иным нельзя
объяснить внезапный недуг. А случился обвал после неосторожных слов одного
из вас, чтобы напугать дерзкого и укрепить вас в вере.
Гонкур мог бы указать старой женщине на противоречие в ее словах, ведь
если святой наслал на ребенка временную болезнь, чтобы спасти его и его
товарищей от смерти, то как он мог вызвать обвал с целью наказания? Но
молодой человек промолчал, зная, что не всегда поиск истины полезен, и
иногда он способен привести к ссоре, обиде и неприязни, тем более, что голос
госпожи Васар выдавал, что она считает себя непререкаемым авторитетом в
области сверхъестественного. Гонкур осторожно взглянул на Мигелину, но
серьезная девушка на него не смотрела.