"Вероника Н.Кузнецова. Старая легенда " - читать интересную книгу автора

себе во время общих бесед рассматривать разномастные книги, так и
приковывающие внимание.
Окинув взглядом обстановку, ясно указывающую на скромные вкусы хозяев,
гость подошел к окну. Багровое зарево, освещающее часть неба и оставляющее
остальное пространство в темноте, черные силуэты деревьев, неподвижный
мертвый воздух и странная тишина навевали тревожное чувство нереальности
происходящего. Путник засмотрелся на грозное затишье природы перед грозой,
ни о чем не думая, ничего не слыша и не видя вокруг, весь уйдя в созерцание
медленно гаснущего заката, поэтому не заметил появления хозяина комнаты.
- Здравствуй, Гонк'ур, - раздался радостный возглас за его спиной. Я
боялся, что гроза застанет тебя в пути. Как хорошо, что ты уже здесь!
Гость обернулся с веселой улыбкой, которой старался придать
естественность.
- Здравствуй, дед Вандес'арос, - с наигранным оживлением заговорил
он. - Я так к тебе спешил, что обогнал даже грозу. Теперь она, пожалуй,
имеет право меня застигнуть, не подвергая твое мужество испытанию.
Гонкур почти не смотрел на старика, сидящего в инвалидном кресле. Это
была их первая встреча после несчастного случая, лишившего старого археолога
возможности передвигаться самостоятельно и, хотя молодой человек
подготовился к ней задолго до приезда, он испытывал неловкость и стеснение.
Трудно было свыкнуться с мыслью, что его старший товарищ, энергичный и
бодрый даже в самые тяжелые месяцы долгой экспедиции, теперь калека, не
владеющий ногами и вынужденный рассчитывать на милость родственников.
Помолчав, Гонкур спросил с вымученной веселостью:
- Ну, рассказывай, как живешь, дед?
Старик проницательно взглянул на своего молодого друга из-под густых
бровей и погладил клинообразную седую бородку, делающую его похожим на
древнего гранда. Глаза его заискрились смехом.
- Вероятно, ты ожидал застигнуть меня погруженным в скорбь и отчаяние,
думающим только о своих несчастных ногах, и прилетел по первому призыву,
чтобы меня утешать?
Гость сделал протестующий жест, но старый калека избавил его от
необходимости лгать.
- Каждый выбирает себе занятия по силам, и, за неимением лучшего, я
занялся изучением психологии, но не по книгам, а на живых образцах, -
продолжал он.
Молодой человек удивленно рассмеялся.
- Да, мой милый, не имея возможности работать и наблюдать за природой,
я теперь стал наблюдать за человеком и, знаешь ли, успел пристраститься к
этому занятию. Ты, наверное, думаешь, что наблюдения - удел всех стариков?
- Только очень умных стариков, дед, - уточнил Гонкур, чувствуя, как
постепенно исчезает мучавшая его тяжесть.
Он не учел, что у его друга, лишенного возможности двигаться, остался
бесценный дар понимания и сочувствия, не позволявший ему оставить молодого и
полного сил гостя в мучительном смущении при общении с инвалидом, и этим
своеобразным началом разговора старик разом пресекал намерение молодого
человека тщательно следить за собой, чтобы не допустить ни малейшей
бестактности, способной ранить уязвимую душу больного.
- Постарайся обойтись без лести, - попросил дед Вандесарос и добавил,
подмигивая, - как это ни трудно при общении со мной.