"А.Дж.Квиннел. Во имя отца" - читать интересную книгу автора

Беконный Священник промолчал. Мирек спросил:
- А как идет подготовка операции с вашей стороны?
- Нормально, но не без проблем.
- Каких проблем?
Ван Бурх достаточно подробно рассказал Миреку о том, что произошло. Ему
пришлось прерваться, когда по ходу сообщения Мирек вскочил и заметался по
комнате, изливая свой гнев в крепких ругательствах. Два священника терпеливо
ждали, пока он успокоится. Они не впервые сталкивались с подобными вещами.
Напряжение подготовки к операции. Победа над естественным страхом. Затем
неожиданно - срыв планов по какой-то причине. Наконец Мирек сел на стул и
спросил:
- Что теперь?
Ван Бурх решительно ответил:
- Это зависит только от тебя.
Голос Мирека изменился:
- Зачем вы мне об этом рассказали? Вы сделали это, не подумав. Я ведь
мог бы обо всем этом никогда и не узнать.
Беконный Священник вздохнул:
- Мирек, я выбрал тебя для осуществления этой операции, основываясь на
определенных обстоятельствах. Эти обстоятельства коренным образом
изменились, и мы решили, что должны поставить тебя об этом в известность.
Это был единственный честный выход из положения.
Мирек фыркнул:
- Вы затеваете подобную операцию и говорите о какой-то честности.
Он задумался.
- Кто еще знает о ваших планах, кроме нас троих?
- Еще один человек.
- Кто он?
Ван Бурх не колеблясь ответил:
- Архиепископ Версано.
Он с любопытством ожидал реакции Мирека. Тот разбирался в иерархии
церкви и должен был знать, кто такой Версано.
Мирек просто ответил:
- Это меня устраивает.
Хайсл первый раз решился вставить слово. Он сказал Миреку:
- Теперь операция стала очень рискованной. И, наверное, вы знаете это
ничуть не хуже нас.
Мирек задумчиво поглаживал щеточку своих усов. Их покалывание ему о
чем-то напомнило. Он спросил, обращаясь к простыне:
- Вы посылали мне записку?
- Да.
- А что означало ее содержание?
- То, что там и было написано.
- Ну и зачем мне нужно было отращивать усы?
- Отец, покажите ему фотографию.
Хайсл поднялся, подошел к столу, стоящему под лампой и хорошо
освещенному, и подозвал к себе Мирека. Мирек приблизился и следил за тем,
как Хайсл достал толстую папку из конверта и открыл ее. К обложке папки была
прикреплена скрепкой черно-белая фотография размером восемь на десять. На
ней было запечатлено лицо мужчины. Хайсл положил фотографию на свет.