"Димфна Кьюсак. Полусоженное дерево" - читать интересную книгу автора

середину их отряда, он падал и лежал не дыша, когда короткие пулеметные
очереди предупреждали их о том, что они оказались в засаде.
Не осталось уже ничего во всей этой страшной партизанской войне, чего
ему не пришлось испытать на себе. Его товарищи, ходившие вместе с ним в
разведку, падали на острые колья в ловушки для слонов и умирали в мучениях.
Двое из них, шедших однажды впереди него, взорвались, когда раздвигали
виноградные лозы, преградившие им дорогу. Он же выходил из всех этих
передряг с легкими царапинами. Он был не хуже и не лучше других солдат -
австралийцев или американцев, - которые, как и он, ненавидели эту войну и
так же, как он, жили ожиданием момента, когда им снова посчастливится
вернуться домой.
Казалось, будто он заговорен от смерти. Солдаты даже шутили по этому
поводу:
- Держись поближе к Полю Муррею. Может, и на тебя перейдет часть его
удачи.
Ему везло до того самого момента, когда какие-то негодяи сбросили
напалм над своей же территорией, на их подразделение. Он старался выбросить
из головы этот вновь пережитый ночью кошмар, так и не покидавший его
сознания.
Он чувствовал себя разбитым, во рту был горький привкус. Нет, он не
пойдет больше к бомборе. Сейчас это уже невозможно. Он найдет другой способ
проститься с жизнью.
Он сел, ощупью нашел темные солнечные очки, надел их, чтобы защититься
от яркого света чудесного утра, и увидел через ветровое стекло парнишку,
осторожно приближавшегося к машине. Поль чуть было не закричал, а потом зло
выругался. Это был тот самый мальчишка, который следил за ним вчера с утеса,
тот самый негодник-абориген, который, наверное, высматривает, что бы ему
стащить.
Поль резко открыл дверцу машины. Мальчик отпрянул назад.
- Чего тебе здесь, черт возьми, надо? Хочешь что-нибудь стянуть?
Мальчик сидел, потирая тонкую ручонку, по которой пришелся удар резко
открывшейся машинной дверцы. Он покачал головой и молча показал на охапку
хвороста. Поль взглянул на него. Худое, изможденное тело мальчика
вздрагивало. Рядом сидел щенок с длинными черными ногами, до смешного
похожими на ноги хозяина. Этот мальчонка был такого же роста, как и Пак То,
только цвет кожи и глаза его были другими. Да, у Пак То они тоже были
черными, но узкими и раскосыми, а у этого аборигена они большие и круглые. У
обоих был вид рано повзрослевших и слишком рано лишившихся детства детей.
- Ну, довольно, не будь таким сентиментальным, - сказал себе Поль.
Мальчик сидел, ссутулясь, и смотрел на него таким же взглядом, каким
часто, очень часто смотрели на него вьетнамские дети, когда в глазах их
застывал страх и отказ от повиновения. Потом ему припомнились тонкие руки
вьетнамского мальчика, тащившие его, холодная живительная влага, смочившая
пересохшее горло.
Поль уже собрался было засмеяться, но потом остановил себя. Что же
хорошего для него в том, что он остался жив? Лишь богу известно, когда он
теперь снова сделает попытку покончить с этой жизнью. А сейчас он должен
поесть. Да, он очень голоден.
Поль помахал рукой мальчику. Тот подошел осторожно, словно побитая
собака.