"Димфна Кьюсак. Полусоженное дерево" - читать интересную книгу автора

Где-то вдали он увидел, как вода поднялась угрожающе высоко. Да, должно
быть, это та самая волна, последняя. Он напряженно ждал. Мокрую кожу резко
покалывало на ветру, мускулы напряглись, тело готовилось встретиться с новым
валом. Он заставил свои коченеющие руки подгрести к буруну, возвышавшемуся
по мере приближения к скалам над остальными, пена скопилась над его гребнем.
Человек повернул доску. И опять, в последних лучах заходящего солнца,
он увидел над гребнем скалы голову мальчика. Черт бы побрал этого мальчишку,
чего он там лежит и глазеет? Человеку не нужны свидетели его последнего
отчаянного рывка, который бросит его на бомбору вместе с грохочущим буруном.
Ему не нужно ни спасение, ни воскрешение. Он жаждал смерти.
С замиранием сердца увидел он в глубине острые камни, открывшиеся перед
ним, когда поднимающийся бурун вобрал в себя воду. Нет уж, на этот раз он не
промахнется. Но снова колени согнулись, повторяя движение доски, руки
раскинулись, удерживая равновесие, тело сохранило устойчивость. Он
выпрямился во весь рост, поднявшись для броска на рифы, чувствуя
головокружение от предстоящей победы.
- Ну, брось же меня на них! - уговаривал он. - Кончай с этим раз и
навсегда!
И на этот раз воля оказалась сильнее плоти. Доска погрузилась в волну,
на какое-то мгновение приостановилась и вдруг метнулась на рифы. Он
почувствовал страшный удар. Но вот набежавшая новая волна метнула его от
бомборы в буйство бурлящей воды. Его засасывало все глубже и глубже, ударило
о каменистое дно, закрутило встречным течением и стало швырять в шипящей
пене.
...Человек лежал измотанный, выбившийся из сил в стороне от кромки
воды, уронив голову на руки, чувствуя, как отлив плещется у ног. Горькое
разочарование смешалось с каким-то новым чувством.

Глава вторая

Мальчик замирал и тяжело вздыхал каждый раз, когда мужчина на доске для
серфинга показывался над волнами. Он носился по морю точно так, как когда-то
его отец. Длинное и худое тело смельчака в лучах заходящего солнца казалось
ему точь-в-точь похожим на его отца. Даже различие в цвете кожи никак не
снимало его беспокойства.
Ребенок наблюдал за тем, как мужчина до боли знакомыми движениями
устраивался на доске для серфинга. И каждый раз, когда он поднимался во весь
рост, мышцы живота его напрягались. Может быть, этот человек был
действительно его отцом, а тот несчастный случай сделал его кожу такой
странно разноцветной?
Нет. Его отец никогда не пошел бы к бомборе. Хотя он прекрасно катался
на доске по волнам, он все равно никогда не сделал бы подобной глупости.
Этот незнакомец или сошел с ума, или не сознает опасности. И все же он знал,
прекрасно знал, чем грозит ему бомбора. Ни один человек не будет раз за
разом бросаться на рифы, если не знает всего, что полагается знать о
серфинге. И ни один человек не сделает ничего подобного, если он в своем
уме.
Его отец знал все с тех пор, когда они жили на берегу. Это было еще до
смерти дедушки, которого звали Грампи. Еще до того времени, когда их род
должен был покинуть свои родовые земли у моря, потому что властям