"Халлдор Лакснесс. Салка Валка " - читать интересную книгу автора

запахом бензина, креозина, рыбы, табака и бакалейных товаров. Здесь, на
втором этаже, жил управляющий со своим семейством. По другую сторону дороги,
на пригорке, возвышался прекрасный каменный дом самого хозяина Йохана
Богесена, белый, как снег на горах, с плоской крышей и бесчисленным
множеством четырехугольных башенок по бокам на манер старинных крепостей.
Окна в доме не были разукрашены морозным узором; они были занавешены
полуспущенными желтыми гардинами из шелка. К массивной дубовой двери вела
широкая каменная лестница, как на картинах в библии. Сигурлина была не из
тех людей, что могут ринуться прямо к парадному подъезду такого дома. Она
решила отыскать вход попроще, и вскоре мать и дочь очутились в большой
светлой кухне, где хозяйничали две девушки. Они что-то пели, окутанные
паром, поднимающимся из блестящих кастрюль и сотейников. Одна из девушек,
прекратив пение, спросила гостей, что привело их сюда.
Сигурлина осведомилась, нельзя ли поговорить с хозяйкой дома.
- С хозяйкой? Видать, вы приехали издалека. Разве она встает
когда-нибудь в это время? Что вы! Упаси бог! Я, конечно, ничего не говорю.
Вы из Йокульдаля?
- Нет, я с Севера. Я приехала вчера вечером почтовым пароходом. Как вы
думаете, можно здесь в каком-нибудь доме найти работу?
- В каком-нибудь доме? Какие же тут дома? Здесь всего-навсего один дом,
тот, в котором вы сейчас находитесь. Я, например, не назвала бы дом
управляющего Стефенсена настоящим домом, хоть он и держит прислугу да еще
девчонку приглядывать за детьми. Я сама с Востока, из Силисфьорда, и должна
сказать, что здесь вообще нет ни одного приличного дома, и, не будь этой
несчастной Армии спасения, над которой все смеются, жить здесь было бы
невозможно, потанцевать даже негде. Конечно, во всем виноват Богесен, он
просто не желает выдавать людям ни единого гроша с их счетов в лавке. Здесь
каждый имеет счет у него, понимаешь? Потанцевать удается только в конце
лова, пожалуй, только в это время и увидишь несколько грошей. Мы-то, я и моя
подруга, можем получить наше жалованье, когда нам захочется, хотя какое уж
это жалованье! Но нам не разрешают приглашать мужчин. А насчет вашего дела,
вряд ли фру Богесен возьмет в дом еще одну служанку. Она не встает с постели
раньше двенадцати, она датчанка, понятно? Вот и все. Да что тут говорить...
Позвольте, это ваша девочка? Какая большая! Бог ты мой, представляю, что за
шум был вчера вечером в Армии, когда эти дуралеи швырялись золой. Клянусь,
среди них был Аунгантир - сын нашего купца, и, уж конечно, сын управляющего,
и этот, ну, как его зовут, внук старого Йоуна из Кофа. Что ж, желаю, чтобы
вера в спасение принесла вам счастье. Лично же я надеюсь, что Иисус спасет
нас всех, если он только существует...
- Ты хоть бы минуту помолчала, Стина, - оборвала ее другая девушка. -
Почему ты не проводишь их в желтую комнату, там сейчас никого нет, кроме
Тури, а он занят уроками. Может быть, фру Богесен и сможет что-нибудь
сделать для нее, а ты сразу отсылаешь ее. Ничего с хозяйкой не случится,
если раз в жизни ее разбудят в одиннадцать часов.
Итак, мать и дочь ввели в комнату, расположенную рядом с кухней. Это
была не очень большая комната, оклеенная светло-коричневыми обоями и
обставленная красивой мебелью. Здесь было так удивительно красиво, что
пришельцы преисполнились благоговения и страха. Нелегко определить, для
чего, собственно, предназначается такая комната; скорее всего в ней отдыхают
после обеда, выходят посидеть, почитать и покурить. У стен стояли шкафы,