"Роберт Ладлем. Дорога в Гандольфо (Маккензи Хаук #1)" - читать интересную книгу автораэто могло бы быть расценено как убийство на земле, принадлежащей Америке,
- акт, чреватый международным конфликтом, Черт побери, его спасли эти гомосексуалисты! Он остался жив благодаря всей этой дипломатической казуистике! Встав на ноги, Хаукинз поднялся по ступенькам к белой стальной двери и принялся нажимать на кнопку звонка, одновременно колотя кулаком по металлической панели. Но никто и не подумал впустить его внутрь. Он еще сильнее задубасил в дверь, не отрывая другой руки от звонка. Затем стал кричать, взывая к тем, кто находился в здании. Через несколько минут небольшое прямоугольное окошечко в двери открылось, и Хаукинз увидел в нем пару широко открытых, испуганных глаз. - Да это же я, Хаукинз, ради Бога! - прорычал генерал, чуть ли не касаясь губами обладателя этих перепуганных глаз. - Отворяй свою чертову дверь, сукин сын! Что ты на меня уставился?! Выглядывавший в окошечко человек моргнул, но Дверь не открыл. Генерал снова крикнул, и человек за дверью опять моргнул. А еще через несколько секунд вместо глаз в окошечке показались дрожащие губы. - В миссии никого нет! - услышал Хаукинз произнесенные прерывавшимся от страха голосом нереально прозвучавшие слова. - Что? - Прошу прощения, генерал! И в следующее же мгновение окошко закрылось. Хаукинз постоял какое-то время в растерянности. Затем снова принялся колотить в дверь и кричать во все горло, нажимая на кнопку звонка с такой Ответом служила все та же тишина. Обернувшись, он бросил взгляд на толпу зевак и солдат, и до него дошло, что они кричат и насмехаются над ним. Хаукинз спрыгнул с крыльца и побежал вдоль фасада. Все окна были закрыты, и не просто, а на железные ставни, встроенные за стальными решетками. Само чертово здание выглядело наглухо закупоренным и обезлюдевшим. Хаукинз зашел за угол. Там то же самое: железные ставни на окнах, решетки. Тогда он направился к черному входу и опять принялся колотить по двери и кричать так, как он еще никогда не кричал в своей жизни. В конце концов, окошко в двери открылось, и в нем появилась новая пара глаз, менее испуганных, но, тем не менее, широко открытых и встревоженных. - Да отворите же вы эту чертову дверь! И снова в окошке показались губы, и Маккензи смог увидеть седоватые усы. Это был посол. - Убирайтесь отсюда, Хаукинз! - произнес он своим глубоким голосом. - Мы не имеем с вами ничего общего! И окошко закрылось. Хаукинз так и остался стоять на месте, на какое-то мгновение позабыв и о времени, и о пространстве. Он смутно ощущал, что зеваки и солдаты, стоявшие за оградой, добрались и сюда, к задней стороне здания. Пребывая все в том же состоянии прострации, Хаукинз попятился от двери назад, глядя на стену и крышу миссии. |
|
|