"Роберт Ладлэм. Завет Холкрофта" - читать интересную книгу автора

сил, обеспечивших вознесение Адольфа Гитлера к власти.
Генрих Клаузен обрел страну, но потерял жену. Альтина Клаузен была
американкой, более того, это была решительная и умная женщина с собственными
понятиями о морали и этике. Она рано уяснила, что национал-социалисты не
обладали ни тем, ни другим, что это кучка параноиков, возглавляемых маньяком
и поддерживаемых финансистами, которых интересовала только прибыль.
Однажды теплым августовским днем Альтина Клаузен поставила перед мужем
ультиматум, потребовав от него выйти из игры. И пока не поздно,
противопоставить себя и этим параноикам, и этому маньяку. Не веря своим
ушам, высокопоставленный нацист выслушал жену и, рассмеявшись, просто
отмахнулся от ее ультиматума, посчитав его за нервический бред молодой
матери. Или, возможно, за предвзятое суждение женщины, получившей воспитание
в слабой и нежизнеспособной общественной системе, которая очень скоро будет
растоптана сапогом "нового порядка".
В тот же вечер молодая мать собрала вещи, взяла новорожденного и
вылетела одним из последних рейсов в Лондон, чтобы затем отправиться дальше,
в Нью-Йорк. На следующей неделе разразился "блицкриг" и пала Польша.
Тысячелетний рейх начал свой победный марш, которому суждено было продлиться
без малого полторы тысячи дней.
...Холкрофт вышел из здания вокзала и спустился по пандусу к
железобетонной платформе... Четыре, пять, шесть, семь... Дверь седьмого
вагона была открыта. Под ближайшим к двери окном виднелся голубой кружок,
обозначавший, что этот вагон обслуживается по более высокому разряду, чем
первый класс; просторные купе этого вагона были пригодны для проведения в
пути совещаний либо тайных собраний конфиденциального характера. Всем
пассажирам была гарантирована полная изоляция от посторонних: у дверей обоих
тамбуров стояли вооруженные охранники.
Холкрофт вошел в вагон и повернул налево в коридор. Он проследовал мимо
закрытых дверей и остановился у пятой. Дважды постучал.
- Герр Холкрофт, - тихо произнес голос из-за деревянной панели, и, хотя
в этих словах был сформулирован вопрос, говоривший произнес их без
вопросительной интонации. Он твердо знал, кто за дверью купе.
- Герр Манфреди? - отозвался Ноэль, неожиданно осознав, что на него
устремлен взгляд через крошечный глазок в двери купе.
У него возникло странное ощущение - он едва не рассмеялся. Усмехнувшись
про себя, подумал, не будет ли герр Манфреди похож на типичного германского
шпиона из английских фильмов тридцатых годов.
Дверной замок дважды щелкнул, раздался звук отодвигаемого засова. Дверь
отъехала вбок, и образ немца-шпиона из кинобоевика тут же померк. Эрнст
Манфреди оказался низеньким плотным господином, которому на вид было много
за шестьдесят. Он был абсолютно лыс, с приятным добродушным лицом, но взгляд
голубых глаз, увеличенных стеклами очков в металлической оправе, обдавал
холодом. Голубые холодные глаза.
- Входите, герр Холкрофт, - сказал Манфреди с улыбкой. И тут же
выражение его лица переменилось: улыбка растаяла. - Прошу простить меня. Мне
бы следовало сказать "мистер Холкрофт". "Герр", возможно, звучит
оскорбительно для вашего уха. Я приношу вам свои извинения.
- Ничего страшного, - сказал Ноэль, переступив порог хорошо
обставленного купе. Стол. Два кресла, кровати не видно. Обшитые деревянными
панелями стены, на окнах плотные темно-красные бархатные шторы, заглушающие