"Роберт Ладлем. Дорога в Омаху (Маккензи Хаук #2)" - читать интересную книгу автора

своих ракет.
- Я думаю, они все давно уже в Тегеране, Оливер! - произнес
президент. - Или это не так?
- Мое высказывание носило исключительно риторический характер, сэр! -
Узколицый глава Пентагона, едва видный из-за стола, короткими рывками
покачивался взад и вперед. - И замечу еще, что с той поры много воды
утекло. И ни вас, ни меня там не было, сэр. Согласны со мною, сэр?
- Да-да, конечно, я не был там.
- Черт побери, Блэкборд, почему вы не можете сообщить его имя?
- Мы столкнулись с юридическим прецедентом, сэр, а что касается моего
имени, то... Впрочем, это не важно.
- Что хотите сказать вы этим "не важно", зануда? Мне нужно знать его
имя!
- Я совсем не это имел в виду...
- Так что же, черт бы вас побрал, вы имели в виду?
- Non nomen amicus curiae "Не называем друзей-заседателей (лат.)", -
едва слышно зашептал очкарик, советник по юридическим вопросам при Белом
доме.
- Да чем вы, черт возьми, занимаетесь там. Пресвятая Дева Мария? -
спросил тихо директор ЦРУ, и его черные средиземноморские глаза выкатились
из орбит, выражая крайнее недоумение.
- Видите ли, эта история восходит к тысяча восемьсот двадцать шестому
году. Верховный суд согласился принять исковое заявление от имени
анонимного истца, так называемого "друга суда".
- Я убью его! - проворчал тучный министр юстиции. С места, где он
сидел, явственно послышался неприличный звук выпускаемых газов.
- Да прекратите вы это! - завизжал государственный секретарь. Его
левый глаз начал бесконтрольно двигаться из стороны в сторону.
- Вы хотите сказать, что исковое заявление племени уопотами было
составлено неизвестным юристом или юристами?
- Да, сэр. Вождь Повелитель Грома прислал своего представителя -
молодого выскочку, который только что вступил в коллегию адвокатов штата.
Повелитель индейцев наделил его временными полномочиями своего советника и
согласился предъявить суду своего подлинного советника и автора анонимного
искового заявления в случае, если таковое будет признано недействительным.
Но этого не произошло. Большинство членов суда сочли исковое заявление
вполне соответствующим принципу "mom nomen amicus curiae".
- Значит, мы даже не знаем, кто стряпал эту чертову бумагу? - все
больше возмущался министр юстиции, безуспешно пытаясь сдержать отрыжку.
- Мы с женой называем это "извержением вулкана", - захихикал
вице-президент, обращаясь к своему единственному начальнику.
- А мы - "паровозными гудками", - заговорщически ухмыльнулся
президент.
- Христа ради! - завопил министр юстиции. - Нет-нет, я не вам это,
сэр, и не этому пареньку: я обращаюсь к мистеру Бэкуошу.
- Меня зовут... впрочем, это не имеет значения...
- Уж не хотите ли вы сказать, что нам незачем знать, кто состряпал
эту пакость, этот пасквиль, способный убедить пятерых-шестерых
пустоголовых идиотов в Верховном суде подтвердить правомочность этого
соглашения и тем самым разрушить оперативный центр нашей национальной