"Рафаэл Лэфферти. Прожорливая Красотка" - читать интересную книгу автора

вон. Этот спец по мозгам прямо в точку попал, в самую сердцевину.
Непременно надо мне сыскать себе компаньона.
Этого парня я приметил в баре у Грогли. Я сразу усек, что он мне в
самый раз. Ростом он был в половину меня, зато в остальном - вылитый я.
Точно два ботинка с одной ноги. Одет шикарно, только на фасаде кое-где
кровь подсыхает. Ну, у Грогли это со всяким может приключиться, пяти минут
хватит. Ребята, но до чего же мы с ним были похожи, ну что твоих два
близнеца) Я уже наперед знал, что он на меня так похож.
- Э-хе-хе! Настоящие фугасы... - говорит мой новый компаньон с этакой
грустинкой в голосе. Это значит: "Ну, братец, такой денек выдался, что на
всю жизнь лая наслушался". В стакане у него было фэнси, а глаза сверкали,
точно разбитое стекло.
- Он тут парочку раз схватывался на кулачках, - шепчет мне Грогли. -
Только ему не везло. Уж очень медленно он кулаками машет. Я так думаю, что
у него какие-то неприятности.
- С этим покончено, - говорю я Грогли, - он мой новый компаньон.
Тут я хлопаю своего нового компаньона по спине со свойственным мне
добродушием, и из него вылетает один зуб, - плохо держался, наверно.
- Конец твоим неприятностям, Роско, - говорю я ему, - отныне мы с тобой
компаньоны.
Он смотрит на меня вроде как-то болезненно.
- Меня зовут Морис, - говорит он. - Морис Мальтраверс. Ну, а как там
делишки в пещере? Вы ведь троглодит, сэр, не так ли? Троглодиты всегда
появляются после шакалов. Впервые мне захотелось, чтобы шакалы вернулись
поскорей.
Чертова уйма народу меня троглодитом называет.
- Лишенный сочувствия человечества, - говорит этот Морис, - я, кажется,
обретаю сочувствие низших подвидов. Интересно, сумею ли я втиснуть в ваши
уши... ого-го! Вот эти корыта - это уши?! Что за устрашающий отологический
аппарат!.. мда, сумею ли я втиснуть в них все бремя моих забот?
- Я же тебе сказал, Морис, - конец твоим неприятностям, - говорю я. -
Валяй за мной и займемся нашими компанейскими делами.
Тут я беру его за шиворот и выволакиваю из бара Грогли.
- Я сразу усек, что ты моего склада парень, - говорю я ему.
- Моего склада парень, - вторит он мне. - Ну и шутник же! Точь-в-точь,
как я.
- Мои мыслительные структуры столь сложны и так ориентированы, -
говорит этот Морис, когда я его отпускаю и даю ему поразмять конечности, -
что я превратился в замкнутую систему, непонятную для экзокосмоса, а уж
тем более для такого хтонического существа, как вы.
- Я такой понятливый, что аж страшно, Морис, - говорю я ему. - Нет
такой штуки, которая нам с тобой была бы не под силу.
- В данный момент мои неприятности состоят в том, что университет
запретил мне пользоваться компьютером, - говорит мне Морис. - Без
компьютера я не могу кончить свою Универсальную Машину.
- У тебя будет такой компьютер, - говорю я ему, - что все красные
лампочки на университетской машинке позеленеют от зависти.
И вот мы с ним приходим в мою хибару, про которую один репортер
напечатал, что это "перестроенное из бывшей конюшни и, наверное, самое
необычное и неприспособленное под научную лабораторию помещение в мире". Я