"Пер Лагерквист. Брат ищет брата" - читать интересную книгу автора

боя Микаэль все же не терял из виду брата. Внезапно он увидел, как тот
пошатнулся и упал.
Глаза его чуть не выскочили из орбит. Он бросился вперед, протягивая
руки, словно желая схватить, поддержать кого-то. Вдруг прямо перед ним
разорвался огромный снаряд, и все кругом захлестнул огонь. Свет в глазах
померк. Шатаясь, брел он во тьме. Потом рухнул наземь.
Он не был тяжело ранен, лишь с левого плеча по руке текла кровь. Но все
вокруг поглотила кромешная тьма. Объятый ужасом, он пытался отыскать в ней
хотя бы мельчайший проблеск света, хотя бы полоску, к которой он смог бы
ползти, будто навстречу утренней заре. Но сколько он ни искал, всюду его
окружала беспросветная мгла. И он зарыдал, словно одинокое беспомощное
дитя. Стенания сотрясали все его тело. Отчаяние и скорбь охватили его.
Когда же наконец он оправился от первого всепоглощающего страха, он
остался лежать, тихо всхлипывая, на окровавленной земле, и нищей и слабой
была его душа.
И тут он вспомнил о брате. В памяти всплыла картина: брат его зашатался
и упал; увы! - это было последнее, что Микаэль увидел в своей жизни. И ему
представилось, что Стефан лежит где-то неподалеку, с тяжелой раной,
истекая кровью. Он прислушался. Крики и стоны рвались из обступившей его
со всех сторон тьмы: рядом - пронзительные, душераздирающие, вдали -
надсадные, глухие. Он попытался различить среди них голос брата. Но крики
смешивались, сливались в одно неумолчное стенание.
Мысли его вновь обратились к собственной страшной участи: вот он лежит
на обагренном кровью поле брани и свет в очах его погас навеки! Никогда
больше не узреть ему солнца, столь им любимого. Не стоять за работой,
радуясь творению собственных рук. Не увидеть сияющего белизной дома,
который он воздвиг в своем стремлении к лучшей жизни. Никогда больше не
войти ему в свою кузницу, туда, где сквозь широкие окна льется свет, всю
жизнь его спутником будет один лишь непроглядный мрак.
Он думал об оставшихся дома близких: о жене и малых детях. Никогда
больше он их не увидит, он навеки осужден ощупью искать их во мраке. И
если даже доведется ему еще раз коснуться губами их лба, потрепать
кого-либо из детей по щеке, все равно никогда, никогда не изведать ему
прежней близости. У него закружилась голова при мысли о жуткой пустыне, в
которой отныне и до последнего часа суждено ему брести.
Но снова скорбь о собственной доле уступила место тревоге за брата,
который лежал тяжело раненный невдалеке отсюда. Он представил себе, как
тот, мертвенно-бледный, лежит на земле и стонет. Он вспомнил все, что
связывало их прежде, вспомнил детство и юность, вспомнил, как они росли
вместе, словно два деревца, посаженных рядом. Он вспомнил отца и мать,
которые строго и неусыпно следили за сыновьями, поддерживая их рост,
позволяя ветру их закалять, но ограждая от разрушительных бурь. Он
вспомнил, как спали они друг подле друга, а утром принимались за одну и ту
же работу. Вспомнил, как трудились они бок о бок в полутьме старой
кузницы; да, кузница его отца, кузница его предков теперь, когда он лежал,
бессильно рыдая в этом неотступном мраке, уже не казалась ему темной и
жалкой. Он вспомнил все, что связывало его с братом, пока они не
разошлись, ожесточенные и озлобленные друг против друга. И когда он
подумал, что еще и сегодня их мать, та, что выносила их обоих в своем
чреве и в муках подарила им обоим жизнь, теперь уже старая и седая,