"Виктор Лагздиньш. Ночь на хуторе Межажи " - читать интересную книгу автора

пожалуйста! - сказал он мужу актрисы, который обернулся к нему в полном
замешательстве.
Улас поднялся, и Рандер встал на крутую стремянку. В тот же миг
всеобщее оцепенение как рукой сняло, и гости заговорили почти все разом.
- Упал, - угрюмо буркнул Алберт.
- Какое несчастье! - тихо произнес Калвейт.
Улас, к которому вернулась если не вся, то, по меньшей мере, часть его
обычной самоуверенности, сообщил:
- Теперь я вспомнил - Юрис обмолвился в зале про какое-то домашнее вино
и вроде бы сказал, что пойдет его искать.
- Он, кажется, здорово расшибся, - озабоченно сказала актриса.
- О боже! - прошептала Ирена.
Радиола в полном экстазе распевала "кенгратьюлейшенз энд селибрейшенз",
и хотя Гирту все эти заздравные вопли и пожелания счастья мучительно
действовали на нервы, он не мог остановить их сейчас.
Он склонился над пострадавшим и зажег карманный фонарик. Увидел кровь,
которая смешалась с какой-то жидкостью из разбитой банки, рану в затылке и
тут же осознал то, чему не хотел верить.
Гирт схватил Инсберга за запястье.
- Вон на лестнице перекладина сломалась! - рассуждал наверху Улас. -
Потому и свалился.
- А падая, задел банку, которая угодила ему в голову, - раздраженно
добавил Алберт.
- Какое несчастье!... - повторил Калвейт. И задумчиво, словно про себя,
добавил: - Он и выпил немало. Больше, чем обычно.
- Ну, как он там? - громко спросила актриса. - Не нужно ли помочь?
Рандер не ответил, отпустил руку Инсберга, осторожно повернув его
голову, проверил рефлексы глаз; затем медленно встал.
В кухне внезапно наступила полная тишина, которую еще больше
подчеркивал долетавший из зала грохот музыки. Рандер обернулся, посмотрел
вверх и сказал:
- Он мертв.
Тишина длилась еще несколько секунд, затем ее разорвал панический крик
Ирены:
- О боже, не может быть!
Ее начало трясти, и она разразилась истерическими рыданиями. Уласе,
заметно побледневшая, но как всегда выдержанная, крепко взяла ее за руку.
Рандер снизу видел их всех в квадрате люка словно в витрине. Улас,
несомненно, был взволнован, хотя и старался этого не показывать. Алберт
почему-то выглядел разъяренным. Полный Калвейт, казалось, был близок к
обмороку.
- Нет, я не могу, - хрипло прошептал он. - Я... мне нехорошо.
Калвейт отошел в сторону. Гирт услышал, как он опустился на табуретку.
В эту минуту на кухне прозвучал мягкий бабистый голосок Зирапа:
- Что тут происходит?
- Юрис разбился, - сухо сообщил Улас.
- Хе! - не то воскликнул, не то захихикал Зирап и произнес с упреком: -
Что за глупые шутки!
Его шаги приблизились к люку, и в следующий миг Рандер увидел хлипкого
мужичонку в проеме. Глянув вниз, Зирап сжался, секунду-другую как-то