"Александр Лайк. Закат империй ("Свидетели Рассвета" #1)" - читать интересную книгу автора

вдохновения концентрируясь.- Какая ж это свобода - туда-сюда, туда-сюда... Я
слышал тебя, господин. Я здесь и готов повиноваться.
- Вселись в это тело и овладей им! - властно сказал Савальден.
- Повинуюсь, господин,- пробормотал Аш-Шарат невнятно.- О, да оно еще
теплое! Застыть совсем не успело!
- Можешь считать, свежее,- заметил Савальден.
- А можно, я заберу себе душу? - без надежды спросил Аш-Шарат, втягивая
голубые дымки внутрь приора.
- Вообще-то он священник,- рассеянно сказал Савальден.- Впрочем...
бери. Только ненадолго. Будет знать, как умирать под руку!
- Ух!- сказал Аш-Шарат, еще не до конца веря в свою удачу.- А...
ненадолго - это насколько?
- Месяца на три-четыре. Может, на полгода. Впрочем, дольше у тебя и не
получится.
- Почему не получится, господин?
- Не скажу.- Савальден критически оглядел тело.- Годится. Теперь ступай
и выполни мои замыслы.
- А...
- Раскрываю тебе замыслы и налагаю на дерзкий дух твой печать молчания!
Иди и сделай!
- Повинуюсь, господин,- уныло сказал приор и вышел из комнаты.
Савальден мрачно посмотрел ему вслед, взял с лежанки дорожный мешок и стал
собираться к отъезду.
- Впрочем, возможно, так даже лучше,- сказал он несколько минут спустя.
* * * * * * *

Когда почти не отличающиеся от скал ворота монастыря скрылись за
поворотом, восхищенно-изумленный Дюберри повернулся к Савальдену и несколько
секунд смотрел на него с немым восторгом.
- Ладно уж, спрашивай,- добродушно сказал монах, не оборачиваясь.
Впрочем, сейчас он еще меньше походил на монаха, чем при встрече с
приором Бархаром. Сухощавость Савальдена казалась порожденной годами
аскетической воздержанности, а изящная стройность лена де Марни Д'Эстель
говорила только о чистоте благороднейшей крови да безупречности дворцового
воспитания. И замкнутое выражение сурового и строгого лица, которое утром
указывало на отрешенность от мирской суеты, после полудня вдруг стало
горделивой надменностью Великого магистра Ордена. И мышцы, скрытые грубой
мешковиной рясы, вдруг заиграли под батистом и шелком - мышцы опытного
воина. И пергаментная желтизна иссохшей кожи обернулась прекрасным морским
загаром.
- А...- Дюберри помотал головой, словно пытаясь стряхнуть наваждение.-
А... как вас теперь называть, брат Савальден? И куда мы едем? И... я-то вам
зачем? Ведь вы - Магистр, а я...
- А ты мой оруженосец,- Савальден смотрел на юго-восток, где дорога
змеилась с перевала в долину.- В первом же селении мы купим лошадей. Мы едем
в столицу. Называй меня как хочешь, хотя для посторонних мейрессар Анси
прозвучит в самый раз. У меня слишком много имен, мой славный Дюберри, тебе
ни к чему помнить их все. А настоящего моего имени не знает никто. Кроме
меня, разумеется, и... еще одного человека. Верхом ездить умеешь?
- Немного,- Дюберри опустил глаза.- Я ездил, когда был маленьким. Но,