"Фердинан Лаллеман. Пифей. Бортовой дневник античного мореплавателя " - читать интересную книгу авторапрославляли одного-единственного человека от Коринфа на западе до Персии на
востока. Пока только до Персии, Индия еще впереди. В этом году персидский царь Дарий, разбитый прошлой осенью Александром при Гавгамелах и бежавший в Бактрию, убит дротиками по приказу его родича, бактрийского сатрапа Бесса. В этом году полководец Александра Зопирион с тридцатитысячным войском наголову разбит у стен Ольбии - не той, что рядом с Массалией, а Ольбии Скифской, у нынешнего села Парутино в устье Днепровского лимана, между Очаковом и Николаевом. Уже отдымились развалины финикийского Тира,. считавшегося неприступным, но два года, назад захваченного и разграбленного Александром, и уже начинают обретать плоть начертанные на песке (тоже два года назад) контуры будущей Александрии в дельте Нила. Город - за город. Гремит в Афинах Демосфен, призывая к войне с Македонией и поочередно обвиняя в предательстве то Аристотеля - воспитателя Александра, то своего коллегу - оратора Эсхина. Эсхин! отправляется в изгнание. Скоро, очень скоро за ним последует Аристотель, а Демосфен в том же году примет яд. Странствующий софист Теопомп (что означает, "Проводник бога") заканчивает "Греческую историю", продолжающую "Историю" Фукидида, и собирает материал для будущей пятидесятивосьмитомной "Истории Филиппа Македонского". Завидная работоспособность! Ему 47 лет. Его коллега Тимей из Тавромения обдумывает, с чего начать сбор материала для "Истории Сицилии". Он в затруднении: как датировать события, если сицилийцы-римляне ведут счет лет то по консулам, то от основания Рима, а сицилийцы-греки, понаехавшие из разных городов, - каждый по-своему. Демофил под диктовку своего слепого отца Эфора дописал тридцатый свиток истории всей Ойкумены - обитаемого мира. Филемон подыскивает достойную тему для своей первой комедии. Он еще не ведает, что далекие потомки узнают его персонажей в персонажах римлянина Плавта и что какой-нибудь десяток лет спустя ему будет завидовать Менандр. Одиннадцатилетний Эпикур, ровесник Менандра и поэта Филета Косского, уже подумывает, не уехать ли ему из приевшегося Самоса в Афины, дабы показать этим зазнайкам, что и самосцы кое-что смыслят в поэзии Гесиода. (Его будущему ученику и другу Метродору стукнул год, а в городе Китионе на Кипре еще бегает без штанов шестилетний Зенон - будущий глава философской школы стоиков. Этих имен греки пока не знают, но они уже есть.) Двадцатилетний Дифил, уроженец Синопы, уже помышляет стать великим комедиографом, но еще не стал им. Где-то в Коринфе, а может быть на Крите, эпатирует публику его земляк, киник Диоген Синопский, захваченный по пути в Эгину наводящим ужас на все Эгейское море пиратом Скирпалом и проданный им в рабство. Еще восемнадцать лет предстоит дожидаться, пока он станет государственным деятелем, Аппию Клавдию - будущему строителю знаменитого водопровода, "сработанного рабами Рима", и мощеной дороги от Рима до Капуи, вдоль которой почти три века спустя распнут пленных воинов Спартака. И вот уже два столетия стерегут карфагеняне выход в Атлантику. Так должна была быть оформлена сцена для путешествия Пифея, и примерно так должны были выглядеть "афинские новости", доставляемые кораблями в Массалию, если принять датировку Ф. Лаллемана. |
|
|