"Луис Ламур. Галлоуэй, мой брат" - читать интересную книгу автора

легко... вот как меня. Я сейчас подходящий, в самый раз...
Ноги у меня были ободраны и окровавлены, ступни превратились в
кровавое месиво после беготни по скалам, голым камням и жестким стеблям
горелых трав.
Тело было до того изнурено голодом, жаждой и усталостью, что я
еле-еле мог брести. Но пока еще оставалось во мне... не знаю уж, как оно
называется... то, что делало меня человеком, - вот это самое еще не совсем
пропало.
Волки могли почуять кровь, могли почуять вонь гноящихся ран - а могли
они почуять сердце человека? Его мужество?
Лось рванулся к скалам, и волки пустились за ним, держась подальше от
копыт, - они опасались не зря: один свирепый удар передней ноги может
сломать хребет и сделать из волка калеку. Рога их не особенно тревожили,
но волк - хитрый охотник и не захочет расплачиваться за обед собственной
шкурой.
Меня всегда тянет к горам. Сакетты - наша ветвь рода - народ горный,
обитатели холмов в Теннесси, и, чуть какая беда случится, мы всегда
стараемся поскорее забраться в горы. По крайней-мере, пока не придет
второе дыхание. Вот потому-то я и двинул к горам...
С той минуты, как удалось смыться от этих самых апачей-хикарилл
"апачи - индейский народ, обитавший на юго-западе нынешней территории США;
основные племенные группы: навахо, кайова-апачи, мескалеро, липан,
чирикахуа, хикарилла.", я двигался к горам, только апачи мне не давали
далеко уйти. Ладно, жаловаться нечего. Если б я до сих пор оставался у них
в руках, так сейчас был бы уже мертвый... или мечтал умереть.
В общем, пока они со мной возились, что-то там позади отвлекло их
внимание, и воины апачей сорвались, как вроде им кто набедренные повязки
подпалил, а меня бросили на своих скво.
Ну, а скво мучают пленных еще более жестоко. Пытки доставляют им
истинное удовольствие. На мое счастье, когда воины умчались из лагеря, они
забрали всех коней, так что я тут же вырвался и кинулся наутек.
Сперва скво меня чуть не поймали - руки-то у меня были связаны и
вообще... Но Господь дал мне длинные ноги, был я босой и совершенно голый,
и хорошо знал, чем дело кончится, если снова попадусь им в лапы. А когда
вернулись воины, они тоже пустились в погоню за мной.
К тому времени я был уже далеко, мне удалось высвободить руки и
только после этого побежал как следует. Я бежал весь тот день, и ночью
бежал... миль, наверно, пятьдесят отмахал... но апачи - они вроде собак,
взявших след. Так что теперь они где-то сзади, гонятся за мной, и если я
не добуду, чем набить брюхо, то я человек конченый...
Лось добрался до скалы, развернулся к ней задом и приготовился
драться, но волки просто расселись вокруг, глядя на него и свесив языки.
Я лежал в редком кедровнике, обшаривал глазами все вокруг - хотел
дубинку подобрать, и все время мечтал, чтоб появился Галлоуэй. Но,
насколько мне было известно, он сейчас где-то за много миль отсюда, в
Нью-Мексико.
Извиваясь по земле, как червяк, я подобрался поближе к волкам. Мне
сейчас на них кидаться никакого толку, пусть сперва убьют лося. Жалко
старика, но такая уж его судьба. Все равно его волки прикончат, не эта
стая, так следующая.