"Луис Ламур. Джубал Сэкетт ("Сэкетты" #3) (Вестерн) " - читать интересную книгу автора

расположены очень далеко друг от друга, и только всадники могли отважиться
углубиться в прерии. Без лошади об этом нельзя было говорить всерьез.
- Вы знаете, куда она пошла?
- Думаем, что знаем.
Он несколько минут сидел молча, о чем-то думая, затем сказал:
- Сегодня вечером я нарисую на коже карту. То ли это место? Скажем так:
такое место есть в нашей памяти. Она пошла к нему.
- Или собиралась пойти. Кто знает, что произошло? Есть ведь и другие
индейцы. - Я посмотрел на старика. - Ты сказал, она красива? Такую могут
захотеть взять силой.
- Она необычная женщина. - Старик посмотрел мне в глаза. - Она может
быть опасной.
- Она колдунья?
- Нет! Нет. Но мы, Солнца, обладаем знанием... - Он передернул
плечами. - Всякий, кто попытается овладеть ею без ее желания, умрет. - Он
показал на молодого индейца: - Даже он, если попробует добиться своего.
Мы говорили долго и о многом. У меня не возникло желания ни искать
пропавшую женщину, ни найти ее, но он пришел ко мне за помощью, веря в
Сэкеттов. И в конце концов, мы все равно шли на запад.
К тому же я всегда оставался сыном своего отца. С первого дня, как мы
высадились на берег, он мечтал добраться до далеких голубых гор, а потом
увидеть, что за ними. Я испытывал те же чувства. Вокруг нас лежала
неизведанная земля, и мне хотелось одним из первых пройти по ней, пить из
рек и ручьев, текущих в лесной глухомани, открывать высокогорные перевалы и
бродить по долинам, оставляя за собой проторенные мною самим тропы. Я
старался разглядеть, угадать, создать здесь свой собственный мир. Что меня
ждало в будущем? Кто знает. Но мечта, зовущая, порой неясная, не имеющая
четких очертаний, гнала меня вперед. Я шел, как в сказке, не зная куда,
чтобы найти неизвестно что.
В эту ночь мы спали у реки. Кеокотаа был недоволен, и мне показалось,
что он покинет меня и пойдет дальше один. Но ничего не случилось.
Прежде чем заснуть, я долго размышлял. Мой отец завоевал репутацию
надежного человека. Его знали и как воина, и как мудреца, он пользовался
уважением в очень дальних краях. Даже такое племя, как начи, с которым он не
встречался, слышало о нем. Индейцы шли к нему за помощью. Теперь на меня
легла обязанность продолжать его дела.
Каждый шаг в неведомой стране сопряжен с опасностью. Рассказывали, что
с севера по Великим Равнинам идет жестокое племя, сметающее все не пути.
Своим образом жизни оно сделало войну и насилие. Встреча с ним не сулила
ничего хорошего. Нам оставалось только одно: избегать опасности, если это
возможно, и встречать ее лицом к лицу, когда другого выхода нет. А главное -
соблюдать осторожность. Реки станут для нас путеводными нитями, но,
обнаружив следы индейцев на берегу, мы будем резко уходить в сторону,
держась низин. Так я думал и думал, пытаясь предусмотреть все.
Наутро раздраженный Кеокотаа подошел ко мне и, презрительно указывая на
высокого молодого индейца, имени которого никто не назвал, заявил:
- Я убью его. Он мне не нравится.
- Подожди, - посоветовал я, - его время придет.
- Ха! - презрительно фыркнул Кеокотаа. - Его время пришло и прошло. Его
следовало утопить при рождении.