"Луис Ламур. Джубал Сэкетт ("Сэкетты" #3) (Вестерн) " - читать интересную книгу автора

усесться, вернее, принять полулежачее положение, опершись об упавшее дерево.
Голова, казалось, пульсировала от тупой, ноющей боли, рот пересох.
Тщательно приберегаемое мясо пропало. Теперь, невзирая на риск,
приходилось охотиться. Начинающийся пасмурный день совсем не годился для
охоты: звери залегли. Предчувствуя дождь, они остались в норах, на лежбищах
и будут спать до тех пор, пока не почувствуют голод, так что шансов на удачу
сегодня не предвиделось. Кругом зеленела трава и расцветали яркие цветы.
Природа вокруг была прекрасна, но в моей душе клубились серые, тоскливые
облака. Я плохо спал и чувствовал себя отяжелевшим и усталым.
Медленно, с трудом я принял более удобное положение, все время оберегая
ногу. Я заставлял себя думать, соображать. Прежде всего - костер и немного
цикорного кофе. Чашка горячего напитка поднимет тонус.
В лесу царила тишина. Речка журчала по камням. Охотиться сегодня не
имело смысла. Конечно, я мог поднять оленя, но мне ни за что не успеть
отбросить костыль и прицелиться, чтобы убить его. После кофе я проверю
ловушки, хотя бы одну. Надо бороться с отчаянием. Мне необходимо выжить. В
конце концов, я сын своего отца, а он умел выбираться из самых сложных
ситуаций. Ухватившись рукой за корень упавшего дерева, я приготовился встать
и тут увидел свой костыль. Его сломали.
Нарочно приставили к бревну и наступили ногой. От гнева я сжал кулаки,
а затем стал внимательно оглядываться. Как всегда, в лесу валялось множество
обломанных веток и палок, но ничего подходящего не попадалось. Главное не
волноваться, успокоил я себя, прежде всего развести костер.
Собрав кусочки коры, сухие ветки и листья, сложил их в кучку и с
помощью кремня и стали начал высекать искру. Но руки мои тем утром
действовали неуклюже и мне пришлось изрядно попотеть, прежде чем искра
подожгла кору и листья. Наконец, когда силы уже совсем покидали меня,
вспыхнуло пламя, и я добавил в огонь топлива.
Подтянувшись вдоль дерева, перевернулся и, волоча больную ногу, пополз
к реке набрать воды. Затем медленно вернулся к костру, повесил берестяной
котелок над огнем, снова соорудив приспособление из двух рогулек и
поперечной палки, и настрогал в воду корни сухого цикория.
Увечье и скудная пища совсем ослабили меня. Прислонившись к упавшему
дереву, я сел и отдыхал, глядя на огонь. Время от времени подбрасывал в него
сухие ветки.
Потеря карты, если можно так назвать клочок оленьей кожи, не
представляла особой проблемы. Мы с детства привыкли путешествовать, бросив
один-два взгляда на наспех начерченные на земле или мокром песке линии и
знаки, изображающие реки, тропинки и горы. Я помнил каждую деталь карты и
знал, куда идти и что делать. Если я только выберусь отсюда.
Хуже всего, что я не встречусь с Кеокотаа. Что он предпримет, когда я
не появлюсь? Наверное, пожмет плечами и пойдет по своим делам.
Путешествовать по неизведанной земле всегда нелегко, с любым может
приключиться беда. Он знал это лучше меня.
Однако я уже начал привыкать к нему. Правда, мы еще настороженно
относились друг к другу, особенно я к нему, потому что понимал, что индейцы
очень отличаются от белых. Мы произошли от разных корней, у нас разные
обычаи и верования. Но он сильный, отважный человек и хороший товарищ.
Человек, когда он один, всегда сильнее. Когда с тобой товарищ, ты в
какой-то степени полагаешься на него, твое внимание рассеивается, ты