"Луис Ламур. Джубал Сэкетт ("Сэкетты" #3) (Вестерн) " - читать интересную книгу автора

Один раз, лежа тихо, не шевелясь, я вроде бы услышал слабый шорох
листьев, как будто кто-то пробирался в кустах, однако, когда я осторожно сел
и огляделся, ничего не заметил. Тем не менее я насторожился и снял ремень,
на котором висел мой нож.
Я был голоден. Нет, я просто умирал от голода. И до того, как сломал
ногу, я ел очень мало, а что уж говорить теперь.
Как раз передо мной петляла едва заметная звериная тропа. С ней я
связывал свои надежды и, прислонившись спиной к толстому стволу дерева,
наблюдал за опушкой леса. Колчан лежал у меня под рукой. Одну стрелу я
вставил в лук, а другую положил рядом на тот случай, если промахнусь.
Из того положения, в котором я находился, пользоваться большим луком
было трудно, но выбора не было. Я ждал, временами клевал носом, поскольку
понимал, что еще рано. Проснулся я внезапно.
Кто-то двигался рядом со мной!
Я осторожно огляделся, но ничего не увидел и не услышал.
Снова шорох совсем близко!
Я повернулся и... встретился взглядом с желтыми глазами огромной,
приготовившейся к прыжку кошки.
Пума!
Справа от меня, футах в тридцати, не дальше! Ее намерения не оставляли
никаких сомнений. Будь она слева, я бы выпустил в нее стрелу. Но сейчас мне
нужно полностью развернуться, перенести через бревно больную ногу. Сделать
это было невозможно.
Хвост пумы подергивался, на лопатках напряглись мышцы. Я резко
рванулся, ощутив страшную боль в ноге, и в тот момент, когда кошка прыгнула,
выпустил стрелу, Потеряв опору, упал и выронил лук.
Падение обернулось для меня удачей: пума промахнулась. Подпрыгнув на
месте и злобно рыча, она бросилась в атаку. Но я уже успел выхватить нож и,
когда тело зверя взвилось надо мной, всадил нож в мягкое брюхо по рукоятку.
Кошка рвала меня когтями, ее челюсти мелькали рядом с головой. Я снова
и снова бил ножом, ощущая на лице ее горячее дыхание... Тогда я сунул ей под
ребра левый кулак и повернул его.
Пума отскочила, задыхаясь. Зверь истекал кровью, но, обезумев от боли и
жажды мести, стремился к одному -убить.
Сделав отчаянное усилие, я перекатился с боку на бок, и когда
разъяренная кошка прыгнула, снова перевернулся и сел. Ударом лапы она
опрокинула меня на землю, пытаясь зубами вцепиться мне в горло. Левой рукой
я схватил ее за складку кожи на загривке, и мы стали отчаянно бороться; пума
рвалась к моему горлу, а я пытался оттолкнуть ее. Изловчившись, я снова
нанес ей удар ножом.
Лезвие ножа глубоко вонзилось в тело пумы, я повернул левый кулак, в
котором зажал складку кожи, так что костяшки моих пальцев прижались к шее
зверя. Пума подняла лапу и когтями впилась мне в руку, располосовав рукав
куртки из оленьей кожи и разодрав предплечье. Я снова и снова наносил удары
ножом. Она еще пыталась царапаться задней лапой, но ее страшные челюсти уже
грызли не меня, а землю. Другая задняя лапа коротко, судорожно дергалась.
Наконец борьба стала ослабевать и я сбросил с себя врага.
Пума лежала, окровавленная, измученная, и смотрела на меня глазами,
полными той безумной злобы, которой отличаются эти звери.
Трава и листья вокруг потемнели от крови - и пумы, и моей. Не дожидаясь