"Луис Ламур. Лихие люди западных дорог ("Хопалонг Кэссиди") " - читать интересную книгу автора

седина. - Я ведь знаю: Бак сейчас не может бросить хозяйство, - сказал он
наконец.
- Да я деньги и сам могу отдать. По правде сказать, я даже рад такой
возможности. Старый Дик - он ведь мой друг, а историю про ранчо и я знаю.
Вообще-то ранчо принадлежало его жене. Оно ведь было частью ее наследства.
- Знаю. Я помогал им оформить кое-какие бумаги. Говорят, у них есть
дочь?
- Давно ее не видел. Тогда ей было лет четырнадцать - пятнадцать. В то
время они жили здесь.
- Послушай... - Банкир повернулся в кресле. - А кто едет вместе с
тобой?
- Никто не едет. Я один. Меските опять где-то шляется - как обычно. А
Бак никак не сможет оторвать от работы сразу двоих. Да и нечего там вдвоем
делать.
- Оно, может быть, конечно... Да вот время сейчас такое - очень уж
неспокойное. Я вот получил письмо... От одного знакомого из Мак-Клеллана.
Так у него три недели назад обчистили банк. Ну, кассира, конечно,
пристукнули, помощнику шерифа тоже досталось... Но он-то хоть жив остался.
Снарядили за грабителями погоню, да все без толку.
- Так и не поймали?
- Да уж куда там. Как сквозь землю провалились.
Хопалонг перегнулся через стол и собрал деньги.
- Ладно, мне пора. Бак небось уже заждался. Так что я сейчас в седло -
и прямиком на ранчо. А за деньги ты не беспокойся. Я сам их вручу Дику, как
договаривались.
Сунув пачки банкнот за пазуху, он потуже затянул ремень, потом поправил
револьверы и направился к двери.
Банкир подошел к окну в тот момент, когда Кэссиди переходил через
улицу. Старик задумчиво глядел ему вслед - все те же стройные ноги, широкие
плечи, узкие бедра и стремительная походка ковбоя. Серебро на револьверах,
висевших у пояса, уже изрядно поистерлось, - видно, не раз выручали они
своего владельца; сапоги же покрывал толстый слой дорожной пыли. И банкир
вдруг поймал себя на мысли: стать бы ему чуть моложе, да и отправиться на
Запад - вместе с Хопалонгом.
Но в тот момент, уже совсем было собравшись отойти от окна, он вдруг
увидел какого-то человека, до этого праздно стоявшего у стены дома, а теперь
медленно последовавшего за Хопалонгом. Если он стоял все это время здесь, у
окна, то наверняка видел, как Хопалонг собирал деньги. Банкир помрачнел.
Ждать ковбоя будут только к ужину, а если он еще заглянет в салун, то уж
выйдет из него никак не раньше, чем через несколько часов... Но Хопалонг мог
и сам за себя постоять.
Множество опасностей подстерегало Хопалонга на каждом шагу, преследуя
его, словно стая голодных волков, но мало кто рискнул бы помериться силами с
этим седеющим стрелком. Нужно непременно сказать Хопалонгу, чтобы тот
заглянул к Монагану в тот банк в Мак-Клеллане. Он сам напишет ему об этом в
письме.
Когда Хопалонг подошел к дверям салуна, сгущавшиеся сумерки уже размыли
очертания домов. Когда он толкнул створки двери, напоминавшие крылья летучей
мыши, и оказался в зале, партия в покер была уже в самом разгаре, но игроки
за карточным столом старательно избегали его взгляда. Все они хорошо знали