"Джеффри А.Лэндис. Глаза Америки " - читать интересную книгу автора

продолжал клокотать Горовиц. - И какого рожна ему понадобилось застрелить
Тедди? Тедди, мать его, сейчас нам был бы нужен, как никогда!
Леви Горовиц в кругу немногочисленных друзей и близких политических
единомышленников именовавшийся "Легги", то есть "Долговязым", на самом деле
был невысок ростом и тучен. На публике его видели редко, а когда видели, то
неизменно с изжеванной сигарой в зубах. Скоро уже двадцать лет как Легги
являлся незримой силой за спиной республиканцев - с самого 1884 года, когда
с помощью тщательно отобранных и хорошо оплаченных репортеров он продвинул
своего кандидата, Джимми Блэйна, в верхушку партии вместо Честера Артура.
При этом Горовиц с горечью понимал, что ему самому вершин официальной
власти не видать никогда. Его нипочем не изберут - ни в этом столетии, ни в
следующем. Евреев не принято избирать на высокие посты. Даже в Америке,
наиболее просвещенной державе этого мира. Что ж, Горовиц успешно
приспособился к существующему порядку вещей. Генералы и президенты исправно
плясали под его дудку, и началось это не вчера.
- Так или иначе, Рузвельта уже не вернешь. Над покойничком шесть футов
земли, - заметил Ханна. Впрочем, по его личному убеждению, республиканской
партии от Рузвельта и прежде проку было немного. Уж больно ненадежен был
паршивый ковбой, делавший слишком много ошибок. Стоит ли, однако, плохо
говорить о герое войны, к тому же покойном?..
Ханна давно и прочно усвоил: не стоит. И он сказал:
- Лучше подберем кого-нибудь другого!
- Чертов анархист, - не унимался Горовиц. - Черт бы его побрал с
потрохами!
- Уже побрал, - сказал Ханна. - Довольно об этом. Кто у нас остается?
- Чертов Брайан, чтоб ему...
- За Брайаном массы, - заметил Ханна.
- Свиное стадо! - Горовиц выплюнул сигару и растер ее ногой по полу. -
Все они просто стадо свиней.
Именно такова была в кратком изложении проблема, стоявшая перед
республиканской партией. Погиб Теодор Рузвельт, сраженный пулей
свихнувшегося от наркотиков анархиста, и кто вышел на первый план? Уильям
Дженнингс Брайан с его популистскими речами, рассчитанными на последнее
быдло. При этом Брайан был совершенно неутомим: знай, носился туда-сюда по
стране, перескакивая с поезда на поезд и не пропуская ни единого занюханного
городишки. Он рассуждал об американском империализме как о чем-то вполне
скверном. Он спрашивал слушателей, видели ли они хоть одним глазом ту
"полную чашу", что обещал им Мак-Кинли. Дикция у него была великолепная,
обещания сыпались как из дырявого мешка. Брайан успешно очаровывал людей - и
пожинал щедрый урожай голосов. Даже Горовиц признавал, что в умении повести
за собой к сияющим вершинам со стариной Брайаном трудно было тягаться.
Златоуст, да еще при павлиньем хвосте. Чего стоили его фразы об "Америке,
распятой на золотом кресте" или о "лемехах мира"!
Был бы он при этом еще и республиканцем, то бишь истинным патриотом,
цены б ему не было. Увы, Брайан был демократом. То есть лишь немногим
отличался от коммуниста. Или даже от чего похуже.
- Вот вам мое мнение, - сказал Ханна. - Надо продвигать Джона Хэя.
- Выставить Хэя против Уильяма Дженнингса Брайана?.. - Горовиц
отмахнулся от предложения, точно от плохой шутки, и вытащил из жилетного
кармашка еще одну мятую сигару. - Да вы смеетесь. Брайан его сомнет, как