"Елена Ланецкая. Ночь полнолуния (сказка)" - читать интересную книгу автора

"Патриарший поблизости - и хоть что-нибудь чудесное должно же здесь
произойти..." - подумала Ксюн, смело распахнула окно и влезла на подоконник.
Она не боялась разбудить папу, ибо хорошо знала, что сон был любимым папиным
занятием независимо от времени суток... И до маминого прихода можно было
всласть поцарствовать! А это значило: подышать, поглядеть и помечтать свободно
и неподнадзорно. Такие мгновения вольной жизни Ксюн ценила особо и не
променяла бы их ни за что на свете.
Перламутровая ночь так манила, так дурманила, что холодок пробегал по
спине от восторга и каких-то неясных предчувствий. Сердце Ксюна замирало, и
наконец она решилась. "Пора окунуться", - подумала она и спрыгнула с окна в
палисадник: благо, невысоко - первый этаж...
В маленьком московском дворике, под окнами старого дома, ее мама разбила
цветник. Это был настоящий крошечный сад с махровой сиренью, гиацинтами,
маргаритками и еще множеством других растений, которые сменяли друг друга с
течением летних дней и ночей, чередуясь в сезонном цветении.
Ксюн хорошо знала этот садик при дневном свете и очень любила его,
несмотря на то, что у нее был другой, настоящий и большой сад на даче, где
проводила она каждое лето. А палисадник цвел для тех неудачников, кто и летом
не покидал пыльную, душную Москву. Как раз завтра они всей семьей собрались
ехать на дачу, и Ксюн решила попрощаться со своей "дамской кущей", - так
называл вечно посмеивающийся папа их с мамой зеленый уголок.
Непоседа понимала, что прыгать ночью из окна - это нечто из ряда вон, не
просто проступок, а настоящее варварство! "Ты сущий варвар!" - говорила ей
мама, когда Ксюн, к примеру, испортила новое шелковое платьице, извалявшись в
пушисто-золотой поляне одуванчиков... Она же не знала, что сок одуванчиков не
отстирывается, навеки оставляя едкие ехидные пятна! Ее так завлекла эта
поляна, что тогда она позабыла обо всем на свете...
Вот и теперь притягивала Ксюна эта лунная влажная ночь, хотя остатки
благоразумия подсказывали, что расплата будет неминуема... "Я быстренько, туда
и обратно, а мама наверное придет еще не скоро... Здравствуй, Маргарита!" -
подумала она и на цыпочках прокралась к незабудкам. Они росли плотной куртиной
и при ярком свете Луны казались родничком. Ксюн зарылась лицом в незабудки и
тихонько засмеялась. Потом уселась в траву, уставилась в небо и совершенно
растворилась в этом живом, дышащем ночном мире.
Ее покой нарушило чье-то кряхтенье. Ксюн обернулась и увидела, как из-под
крепких корней старой сирени, растущей прямо у дома, появилось какое-то
странное существо. Оно с трудом протискивалось откуда-то из-под земли -
отверстие было для него явно мало. Существо было неуклюжее, страдающее одышкой
и, как вскоре выяснилось, пузатое. Оно яростно моргало прозрачно-желтыми
керосиновыми глазами и, выбравшись-таки, встряхнулось, огляделось и, усмотрев
нечто у самой куртины незабудок, где замерла Ксюн, ринулось туда, сопя и мотая
безухой головой.
Раздался слабый писк, и в лапах пришельца забилось что-то зеленое с
хвостиком и болтающейся из стороны в сторону пушистой кисточкой. Не раздумывая
ни секунды, Ксюн кинулась на помощь...


Глава VII

Золотая Луна притаилась среди туч, погуляла там, попряталась и вынырнула,