"Франтишек Лангер. Розовый Меркурий " - читать интересную книгу автораминуту тому назад первый раз в жизни. Но она сказа ла именно так, и этим
подкупила меня. Потом она приходила ко мне еще два раза за советом о других вещах из наследства, пока не пригласила меня однажды на вечерний кофе к тете, у которой она жила. Мы пили кофе с молоком и кексом. Потом я стал навещать Йоганку каждое воскресенье в после обеденное время, и мы всегда пили кофе с молоком и ели кекс. У тети были ревматиче ские ноги, и она не покидала кухню. Вот так мы и сидели всегда одни. После кофе Йоган-ка открывала бельевой шкаф, приносила дядин альбом и слушала мои рассказы о марках, как маленький ребенок слушает сказки. В конце мы всегда открывали страницу с кварт-блоком розовых Меркуриев и любовались им. Он сиял новизной, как будто его никогда не касалась человеческая рука и он был помещен на эту страницу каким-то духом. Недалеко от этой четверки были и другие ее сестры, редкие головы Меркуриев синего и желтого цветов, но кварт-блок сиял меж ними, как сияет роза, как сияет солнце. Кто знает, может быть, в этом был виноват солнечный закат, но как-то так получи лось, что когда, наверное уже в десятый раз, мы склонились над марками, голова Йоганки очутилась на моем плече, а я слегка склонил голову к ее черным кудрям, и мы впервые поцеловались. Пожилой господин помолчал, а я в тишине вспоминал, не помню какую по счету, песню Данте, где рассказывается о возлюбленных, губы которых, как сводня, соединила страница книги, над которой склонились их головы. И тогда настиг их супруг... Я сказал об этом Кралу. - Нет, тетя никогда не выходила из кухни. Так я стал женихом. И тогда я должен был ходить с Йоганкой в Замковый сад, в Фесловку и в Заповедник, повсюду, откуда путь вечером домой длился долго и был уединенным. А потом начались серьезные забо ты по поводу квартиры и обстановки. У Йоганки было на книжке две тысячи, у меня так же накопилось несколько сотен, все могло пойти своим чередом. Если бы она не вбила себе в голову, что одна из двух комнат, которые мы хотели снять, должна предназначаться для исключительных гостей, в ней должна находиться резная мебель, с креслами и дива ном, обитыми красным плюшем, как полагается для салона. Это не выходило у нее из го ловы, она постоянно бредила этим, и я был рад, когда она сообщила мне однажды, что ку пила уже мебель, значит, мы могли начать разговаривать о чем-то другом. Кажется, о кух не и фарфоре. У нас уже состоялась помолвка, когда в какое-то из воскресений начался дождь и, к моей радости, мы остались дома за кофе. Ведь я уже соскучился по кварт-блоку и поспе шил взять альбом в бельевом шкафу. Открываю его - но кварт-блока там не оказалось. На его месте осталась только полоска из двух розовых марок, и было видно, как их снизу, близко и случайно отстригли от их соседок. - Знаешь, Игнац, - сообщила она мне, - мебель для салона стоила восемнадцать сотен. И когда я от тебя узнала, как дороги эти марки, я отстригла две, только две, и отне сла их господину Шкоде в Старом пассаже. Он торговался, но я все же из него выкачала эти восемнадцать сотенок. А остальные две марки, дружок, я сохранила для тебя, как сва дебный подарок. Они твои. Я печально посмотрел на оставшуюся пару. Трудно было спорить, Йоганка |
|
|