"Франтишек Лангер. Розовый Меркурий " - читать интересную книгу автора

в конце августа девятнадцатого года, - видно было, что Крал уже включился в
рассказ полностью, - наш белградский посол телеграфировал в Прагу. Ссылаясь
на просьбу югославского правительства, он требовал немедленно прислать в
Белград лучшего филателиста нашей республики.
- И вас сразу послали туда?
- Куда там! Сначала послали какого-то чиновника из министерства почт,
понимавшего лишь, как марки печатают, перфорируют, покрывают клеем, наконец,
как для них размешивают краски. Через неделю он возвратился с письмом, в
котором сообщалось, что эксперт по печатанию их не устроил, и, по-прежнему,
требуется лучший филателист, коллекционер. Тут-то наше министерство
иностранных дел обратилось в филателистические общества и к клубам. Через
два дня к заместителю министра явилось двенадцать господ, выделенных
двенадцатью нашими обществами в качестве, якобы, лучших филателистов
республики. Это напоминало выборы королевы красоты. Не стесняясь заместителя
министра, они принялись пререкаться и упрекать друг друга, напоминая, когда
кто осрамился, не распознав подделку, которую заметил бы даже
четырнадцатилетний мальчишка. Тогда этот господин из министерства отправил
их этот господин из министерства отправил их восвояси. Он был в отчаянии,
пока его слуга - он собирает все, как вы, все, что ему попадется под руку, -
не направил его ко мне. Так я получил билет первого класса, кое-какие деньги
на расходы, письма, документы и наставление о том, как важна моя поездка. И
вот я отправился.

В Белграде я явился к нашему послу. Он угостил меня черным кофе и дал
перево дчика, который отвез меня в какое-то военное управление. Там меня уже
поджидало с полдюжины офицеров, усевшихся вокруг стола. Старые и молодые, у
всех куча орденов, и больше всего у одного однорукого, видимо, генерала.
Конечно, угостили черным кофе, предложили отличные сигареты, а потом, с
помощью переводчика, объяснили, что от ме ня требуется.
По Югославии разъезжает какой-то агент с граммофонными пластинками,
фамилия его Сарока. Он выдает себя за коллекционера марок. По крайней мере,
из каждого пункта, где он останавливается, Сарока посылает в Вену, всегда по
одному и тому же адресу, мар ки для обмена. Все это словно обычное дело, но
он показался им чем-то подозрительным, они дали на просмотр его невинную
филателистскую корреспонденцию, показали ее ме стным знатокам, и подозрения
усилились. Да лучше всего мне самому все это посмотреть, и они протянули мне
фотокопии писем Сароки, напечатанных на машинке. Оригиналы они, мол,
пока-что, как и раньше, посылают по правильному адресу. Я выбрал одну из ко
пий и прочел: "Спасибо Вам за прекрасные марки Папской области. В обмен
направляю Вам приложенные марки. Надеюсь, они удовлетворят Вас". Потом я
просмотрел фотоко пии марок Сароки и убедился, что Сарока посылает в Вену
новозеландскую 1901 г. с но миналом в полтора пенни, довольно загрязненную
штемпелем, и розовую Трансвааль 1895 г. с достоинством в один пенс.
- Он не прогадал, этот Сарока, - заявил я сразу офицерам. - За Папскую
область посылает такую дрянь, которую продают в конвертах по двадцать пять
штук за крону!
- Это мы уже сами знаем. От наших филателистов, - сказал однорукий
генерал. - Но взгляните-ка на другие.
И другие ничем не отличались. Какие-то самые обыкновенные Колумбии,
Гаити, Доминики. И их обменивал этот счастливчик Сарока на Гамбург,