"Франтишек Лангер. Розовый Меркурий " - читать интересную книгу автора

На следующий день, когда я с важностью сообщил швейцару Промыслового
банка, что желаю говорить с поверенным Кралом, мне небрежно указали на лифт,
который довез меня до верхнего этажа. Его канцелярия показалась мне каким-то
закутком, она находи лась на самом верху и к тому же в конце коридора.
Внутри все было чересчур просто для канцелярии поверенного. Здесь не было ни
кожаного гарнитура, ни хрустальной люстры, даже зеркало отсутствовало. У
окна стоял длинный стол, на нем большая лампа, вокруг несколько стульев,
шкаф, умывальник. Не такой представлял я себе обитель солидного финансиста.
Крал сидел за столом, перед ним были разложены пачки банкнот, которые
он, по-видимому, пересчитывал. Вернее, он быстро перелистывал их меж
пальцев, уголок за уголком, изредка проводил ладонью по какой-нибудь из них,
несколькими пошуршал воз ле уха, а одну даже понюхал, с интересом
засмотрелся на нее и отложил в сторону. Так как я не знал, что делают обычно
банковские поверенные, то решил, что застал его за са мым любимым занятием
банковских магнатов - подсчетом денег.
Он встретил меня хорошо, пожалуй, лучше, чем свои марки. Дескать, он не
может им по-настоящему радоваться, когда думает о том, что ради них я
рисковал жизнью, бро сившись в водоворот этого перекрестка. Но я завоевал
его расположение, он пригласил меня к себе домой, обещая напоить черным
кофе, которое он, мол, варит так хорошо, как никто в Праге, а то и во всем
мире.
Не могу сказать и о его квартире в старом доме на Угольном рынке, что
она была достойна поверенного крупнейшего чешского банка. Она была
обставлена мебелью, кото рую ее хозяин, казалось, ценил лишь за количество
выдвижных ящиков. Старинные комо ды и сундуки или более новые бельевые
шкафы, в которых, как мне думалось, содержится гардероб Крала, - все было
подобрано здесь только из-за множества полочек и ящиков. А на стеллажах, как
в библиотеках, расположились фолианты, подобные тем, какие я помог ему
поднять с земли в вечер нашего знакомства.
Свою личную жизнь он перебросил на кухоньку, откуда он через несколько
минут принес в самом деле замечательный кофе. Великолепный вкус напитка и
страсть к мар кам, которой Крал заразил меня, - она была как бы поздним
рецидивом детской болезни - вызвали во мне признательность к старому
человеку. А так как любовь к черному кофе и коллекционерское увлечение - это
не привходящие чувства, то и наша дружба стала прочной.

После посещения банка у меня не было оснований считать, что Крал
пользуется ка ким-то особым уважением в финансовом мире. Равнодушие
швейцара, когда я заявил, что пришел к Кралу, канцелярия в закутке и ее
обстановка, которой не стал бы кичиться и на чинающий банковский служащий,
да и небанковская, невыутюженная внешность старень кого господина - все
говорило о том, что он является там лицом не очень-то почетным, а, возможно,
только терпимым. Понятно, я не хотел доискиваться до причин, какое мне дело
до закулисной стороны джунглей капитала. Зато какой он имел авторитет в мире
филате листов!
Я узнал об этом вскоре после нашего знакомства. Ему выпадали почести,
которым могли бы позавидовать любая кинозвезда, чемпион бокса или депутат
парламента. Я сам наблюдал это. Крал пригласил меня на вернисаж, вернее, на
предварительный просмотр первой международной филателистической выставки в
Праге. Не успел он войти в выста вочный зал, как вокруг него собрался весь