"Джорджия Лэнгтон. Карела Рыжий Ястреб " - читать интересную книгу автора

быть ничем иным, как объектом бдительной охраны. И хотя девушка была еще
совсем юной, в седле она держалась свободно и по сторонам поглядывала так,
будто бы это не ее сопровождали воины, а она сама прокладывала путь. И если
бы кто-нибудь вздумал вслух усомниться в обратном, чуть косящие изумрудные
глаза облили бы наглеца презрением. Если бы шутник не понял своей ошибки,
пухлые губки сжались бы в суровую, совсем не подобающую этому почти детскому
личику гримасу, и узкая девичья ладонь с длинными холеными пальчиками легла
бы на небольшой кинжал, что висел у нее на поясе под зеленым плащом. А если
и после этого в чьих-то неосторожных словах она усмотрела бы оскорбление,
шутник навсегда зарекся бы насмехаться над девушками.
- Госпожа Карела еще не устала? - ехавший впереди всадник обернулся и с
вежливой улыбкой обратился к девушке.
- С чего ты взял, Эльрис? - нахмурилась девушка. - Я могу еще скакать и
скакать вперед. Если ты сам не держишься в седле, так и скажи!
Благородный офирец пожал плечами и ответил невозмутимо:
- Пока хоть на десять шагов впереди можно разглядеть дорогу, нам стоит
поспешить, иначе один Митра ведает, в каком диком месте нам придется
останавливаться на ночлег". Эй, бездельники! - окликнул он солдат. - А ну,
прибавить шагу!
Маленький отряд рванулся вперед.
Карела молча направляла свою кобылу след вслед за лошадью Эльриса. Не
то чтобы она солгала ему, говоря, что не устала, но все же ей хотелось бы,
чтобы скачка по ночному ущелью скорее прекратилась. Но признаться в этом
высокородному Эльрису? Она лучше умрет, чем пойдет даже на такую мелкую
уступку мужскому тщеславию. Лучше немного потерпеть, чем лишний раз потешить
мужское самомнение.
В душе Карела проклинала и этот вечер, и это ущелье, и эту дорогу. Ей
не хотелось вообще пускаться в путь. Что могло быть хорошего в том, чтобы
оказаться в совершенно чужой и незнакомой Заморе, где она никогда не бывала
и никого не знала? Куда милее ей были просторные равнины восточного Офира,
покрытые скудным низкорослым лесом, где она росла, почти не стесненная
никакими условностями. Неужели теперь бойкая и дерзкая девчонка с неуемным
взглядом больших зеленых глаз и пышной копной огненных волос обречена на
жизнь в душных покоях на женской половине богатого Шадизарского дома? Карела
мало плакала, даже когда была ребенком, но одна мысль о том, какое будущее
ее ждет, вызывала у нее злые безнадежные слезы, и она была благодарна
горному ветру за то, что он мог бы послужить прекрасным оправданием в
случае, если ее слабость будет замечена.
За свои семнадцать лет Карела хорошо уяснила - на собственном опыте -
что как только мужчина обнаруживает в женщине то, что ожидал: слабость,
глупость, беспомощность, - он, во-первых, теряет к ней всякий интерес, а
во-вторых, пытается отвести ей место где-нибудь на задворках. На такое
Карела никогда бы не согласилась. А значит, нельзя было уподобляться тем
женщинам, которых Кареле удалось повидать в гарнизоне золотого прииска. Там
были и почтенные дамы, матери семейств, озабоченные потомством и положением
своих мужей, и ветреные молодые особы, сводящие с ума мужчин при первом
свидании и прискучившие уже на втором, и глупые куклы, пригодные только для
надзора за котлами в кухне, или в лучшем случае для вышивания.
Карела еще не знала, чего ей хотелось бы получить от жизни. Но она
точно знала, чего бы ей не хотелось. Ей не хотелось, чтобы кто-то, пусть