"Кэтрин Лэниган. Волшебное очарование Монтаны [love]" - читать интересную книгу автора

где это черти носят отца. Почему бы ему не прийти сюда на выручку? По
крайней мере, шатался бы где-нибудь поблизости в ожидании благополучного
разрешения от бремени, пошутил он.
- Она здорово со всем управилась сама, - заметила Моника, тщательно
осмотрев овцу. - Так поступают большинство женщин.
- В особенности ты, верно? - Его взгляд отчетливо выражал осуждение,
а она хотела выказать в ответ безразличие, но не смогла. Эмоциональный
порыв захлестнул ее.
- Проклятье! - выругалась она и вскочила на ноги.
Остин уже хорошо изучил наступательную манеру Моники и знал, когда
следует быть с ней пожестче, а когда помягче.
- Теперь, я полагаю, ты намерена изгнать меня со своей земли ради
своего спасения.
- Своего чего?
Понимая, что резкие движения напугают ослабших животных, Остин тихо
повторил:
- Спасения.
- Я не просила тебя о помощи. По-моему, ты сам влез в мои дела..,
опять!
- Это не очень обременительно, - улыбнулся он. -Простое "спасибо,
Остин" было бы платой мне за услугу. - (Она уставилась на него широко
открытыми глазами.) - Не понимаю, - продолжал он, - почему так трудно для
тебя произнести простейшие слова? Поблагодарить за услугу - это всего лишь
обычная учтивость.
- И ради этого ты превращаешь мои проблемы в свои? Хочешь, чтобы я
благодарила тебя?
- Предположим, что так.
- Ты лжешь. Тебе от меня что-то нужно, и это выходит за пределы
просто добрососедских отношений, - рассердилась она, чувствуя, как пылают
ее щеки.
Она бы охотно произнесла свою тираду ледяным тоном, но Остин Синклер
раздражал ее: с одной стороны, ей хотелось вступить с ним в перепалку, а с
другой... Что же с ней такое творилось? Он ведь ничего для нее не значит.
Ничего. Нужно затвердить это раз и навсегда. Иначе не избежать очень
больших неприятностей.
Он с такой стремительностью обнял ее и столь искусно впился в губы,
что Моника сдалась прежде, чем поняла это рассудком. Его прикосновение
было более возбуждающим, чем в прошлый раз, хотя казалось, что это
немыслимо. На сей раз его губы были более требовательными. В том
неистовстве, с каким он проник языком в ее рот, таилось ощущение, будто
это - его первый и последний поцелуй. На сей раз он не сдерживал свой
порыв и, казалось, не думал о том, что от его натиска земля поплыла у нее
под ногами. На сей раз он готов был идти до конца. Он прижал ее к себе с
такой силой, что она слышала, как бурно колотится его сердце. Его ладонь
гладила ей спину.
Ее желания разгорались все больше от того, что вытворял внутри ее рта
язык Остина. Они вместе упали на мягкую зеленую траву. Остин расстегнул на
Монике блузку и приспустил ее с плеч, обнажая груди.
- Любые слова меркнут перед твоей красотой, произнес он низким
голосом.