"Кэтрин Лэниган. Волшебное очарование Монтаны [love]" - читать интересную книгу автора

телефону, готовя ужин или занимаясь стиркой.
- На кухне?
- Это практично.
- Пусть будет на кухне, - сдалась Моника, потому что всегда считала
себя практичной хозяйкой...
Когда Остин впервые набрал телефонный номер Моники, он использовал
свой сотовый. Наемные рабочие приводили себя в порядок после долгого и
чрезвычайно насыщенного трудового дня. Были полностью установлены кухонные
шкафчики и бытовые электроприборы, а также водопроводные краны из меди,
фарфоровая раковина цвета беж, проконопачен и покрашен выложенный из
деревянного четырехгранного бруса пол. Осталось только убрать сор, и кухня
будет сиять.
Дом по частям обретал надлежащий вид, зато в голове Остина засела
мысль, будто он сам разваливается на части из-за того, что никак не может
дозвониться до Моники. Чем она занимается? Он нажал кнопку сброса и вновь
набрал ее номер. Если в первый раз он дотерпел до пятнадцатого гудка, то
теперь - до двадцатого. Солнце скрылось за горами, рабочие давно
разъехались по домам на своих грузовиках. Остин зажег на кухне свет,
по-прежнему прижимая к уху сотовый телефон.
- Моника, ты меня не переупрямишь. Если мне придется стоять вот так
всю ночь, то клянусь, что я...
Сосредоточенно вслушиваясь в телефонные гудки, он не обратил внимания
на порыв воздуха в доме, когда открылась входная дверь.
Моника тихонько проскользнула через всю комнату и встала под новой
люстрой.
- Клянешься в чем, Остин? - спросила она. Он подпрыгнул от
неожиданности.
- Боже правый, - рассмеялся он. - Ты бросишь это делать или нет?
- Делать что?
- Подкрадываться ко мне без предупреждения, пояснил он и положил
трубку.
- А почему бы нет? Ты не установил замок на двери, как я. Поставил
телефон у меня в доме без моего разрешения. По-моему, у меня есть право
приходить сюда так, как я пожелаю.
- Ого, и ты желаешь? - игриво спросил он и притянул ее к себе.
- Желаю.
- На тебе мое любимое платье.
- Другого у меня нет. Как же оно может быть твоим любимым?
- Я видел тебя только в нем. И если мне не изменяет память... - Он
опустил руку ей на грудь. Соски сразу затвердели, дыхание Моники стало
сбивчивым. Две верхние пуговицы сами собой расстегнулись. Остин склонил
голову и сказал:
- Все в точности так, как было.
- Не все, - возразила она. - Я оставила дома нижнее белье.
- Прекрасная мысль, - обрадовался он и, взяв ее на руки, понес в свою
временную спальню.
Сквозь незанавешенное окно мерцали над вершинами гор звезды.
Монику истомило желание. За два дня с их последней встречи она
уяснила для себя одно: позволить Остину впервые поцеловать ее было
ужасной, роковой ошибкой. Теперь ее положение хуже, чем было у матери или