"Фабио Ланзони. Викинг " - читать интересную книгу автора

усилия, чтобы сосредоточиться. В каком-то смысле, до определенного предела
Марчелло понимал тщеславные планы Моники, мог он понять и ее точку зрения на
необходимость самоутверждения, но ему никак не удавалось избавиться от
чувства, что, отказавшись сейчас принять окончательное решение выйти за него
замуж, она предала его. Как они теперь могут надеяться на будущее, на то,
что будут счастливы вместе, если слово, данное ему Моникой, так мало для нее
значит?
Когда, наконец, пришло время идти спать, они легли в постель,
отвернувшись друг от друга, словно боясь прикоснуться. Несколько раз за ночь
Марчелло с огромным трудом сдерживался, чтобы не заключить ее в объятия,
особенно, когда почувствовал, как она вздрогнула и подумал, что она,
возможно, плачет. В конце концов, он не выдержал и, повернувшись к Монике,
прикоснулся к ее руке. Женщина тут же напряглась, словно испугавшись его
прикосновения и он понял, что для нее в эту минуту, действительно, было бы
слишком большой жертвой согласиться с ним и поставить крест на своих
честолюбивых планах.
Может ли он дальше идти на компромисс? Среди множества самых
противоречивых чувств, теснившихся у него в груди, все-таки самым главным,
подавляющим, было одно - Марчелло слишком любил Монику, чтобы согласиться на
второстепенную роль в ее жизни и ее судьбе. Да, он очень любит ее, но мысль
о том, что их ничто, кроме постели не связывает и рано или поздно им
придется расстаться - эта мысль была для него непереносима.
Марчелло вспомнил свою мечту, тот сон, в котором они с Моникой были
вместе и он, сияя от счастья, держал на руках своего первенца. Сейчас этот
сон казался просто насмешкой. В глазах у него была горячая влага и,
зажмурившись, Марчелло почувствовал, как по щеке побежала жгучая маленькая
капля...

ТРИ

В наряде норманнского вождя и гриме Айвара Непобедимого, чувствуя как
ветер овевает его высокое мускулистое тело, Марчелло стоял рядом с
режиссером на берегу удаленного от городского шума пляжа в Малибу. Вокруг
них суетились, налаживая оборудование, операторы и разные технические
работники, а второй ассистент режиссера, готовясь к предстоящей съемке
финальной сцены, пытался расставить на заднем плане массовку.
Минут через десять режиссер и съемочная группа начнут последнюю съемку.
Вообще-то, эпизод с горящей погребальной ладьей необходимо было бы снимать
вечером, когда стемнеет, но утреннее сумрачное небо с бегущими по нему
хмурыми облаками и искусство операторов, приготовивших массу оптических
эффектов, позволяли уже сейчас создать полную иллюзию темной северной ночи.
Затянувшие небо облака были определенного рода удачей, хотя резкий ветер с
Тихого океана угрожал сорвать все съемки, или, по крайней мере, безнадежно
испортить световые эффекты.
Гарольд Шиндл только волосы рвал от досады, давая указания осветителям
и звукооператорам, где размещать их приборы и стараясь спасти от ветра
всякие ограждения, софиты и большие световые экраны, которые постоянно
сминались ожесточенными порывами ветра.
На линии прибоя, у самой кромки воды, стоял длинный варяжский корабль,
ожидающий той минуты, когда ему надо будет отвезти Айвара Непобедимого в