"Борис Лапин. День тринадцатый (Авт.сб. "Первый шаг")" - читать интересную книгу автора

Борис Лапин.

День тринадцатый

-----------------------------------------------------------------------
Авт.сб. "Первый шаг".
OCR spellcheck by HarryFan, 26 September 2000
-----------------------------------------------------------------------


Пока еще мимо станции Оя не грохочут поезда. Разве что раза два-три на
день пропыхтит товарняк с грузами для Трассы - заранее сшитыми звеньями
пути, стальными конструкциями мостов, железобетоном для жилищного
строительства. Из пассажирских проползает один, в семь тридцать, привозит
хлеб, газеты, командировочных, загружается дневной сменой - и дальше.
Трасса ушла на восток, а вместе с нею откатилась ярость, азарт и высокое
напряжение стройки, постоянная толчея молодежи и несмолкающие песни. А
заодно и комитет комсомола откочевал в гущу событий, где ему и надлежит
быть. В перспективе Ое уготована судьба заметной станции, поэтому здесь
понастроено всего в достатке - три улицы щитовых домов, двухэтажная школа,
клуб, столовая и магазин. Но в" те горячие времена все равно было
предельно тесно. А теперь предельно просторно: станция с ее путями и
горками существует пока только на бумаге, вот и возят сюда людей ночевать
аж с Перевала, за девяносто километров. Так что тишина царит на станции
Оя, особенно днем. И ничего интересного, единственная
достопримечательность - маленький музей. В него-то я и забрел в ожидании
открытия столовой.
Музей как музей. Красное знамя министерства. Рапорт. Серебряный
костыль. Вымпел от друзей из ГДР. Новый сборник Евгения Евтушенко с
автографом автора. Любительские фотографии: палатки, костры, гитары.
Значок, побывавший в космосе и подаренный космонавтом Севастьяновым. Номер
газеты: "Поезд прибыл на станцию Оя!" И вдруг...
Не помню уж, что прежде зацепило мое внимание: палочка с зарубками или
расписка. Обыкновенный тальниковый прут, на нем зарубки перочинным ножом,
если сосчитать - двенадцать. Листок бумаги в клетку. "Расписка. Я, Сычев
Валентин Петрович, настоящим голову даю на отсечение, что тринадцатого дня
не было". Ниже начальственная резолюция: "Подтверждаю". И подпись - то ли
Куликов, то ли Кулемин, то ли Кулибин.
Согласитесь, такое не в каждом музее встретишь: "Тринадцатого дня не
было"! И в доказательство - прутик с зарубками. Согласитесь, мимо такого
ни один журналист не пройдет. Я заинтересовался, даже обернулся было в
поисках экскурсовода. И лишь потом обнаружил фотографию: одиннадцать
парней и девушка, весело глядящие в объектив. Неизбежная гитара. Кувалда.
Топор, воткнутый в бревно. На девушке очки. У одного из парней прутик в
руке, возможно, тот самый. У другого - письмо или телеграмма. Да,
сфотографировались они, похоже, на свежем настиле автодорожного моста: в
нижней трети фотографии пустота. Вот и все.
Я загорелся и принялся чуть ли не каждого встречного расспрашивать о
прутике с зарубками и о тринадцатом дне, которого не было. Конечно, никто
ничего толком не знал, точнее, все все знали - и окончательно меня