"Наталья Лапикура, Валерий Лапикура. Покойник по-флотски ("Инспектор и кофе" #1) " - читать интересную книгу автораЧоколовке - "Массив Первомайский". В народе - "чокнутый массив" или
"Чмоколовка". Кто первые ордера с кровью вырвал? Льготники. И не простые ветераны войны, а инвалиды первой группы: онкология, чахотка в стадии агонии, три инфаркта подряд и все такое прочее. Так и не удивительно, что не успели выехать строители, как на массиве прописались машины "скорой помощи", а за ними - автобусы из бюро ритуальных услуг. Еще на стадии заселения многих "ответственных квартиросъемщиков" в их мечту - отдельные квартиры - вносили на носилках и под капельницей. Но разве хочешь - надо! Инвалид первой группы с хорошим диагнозом - туберкулез, например, - это уже не просто лишние метры, а и отдельная комната! За это стоит жить и умирать. Так что не случалось ничего удивительного, если на этой самой Чмоколовке новоселье резко переходило в поминки. И вот представь себе: весна, каштаны цветут, окна раскрыты, в каждой квартире народ празднует конец собачьей жизни в общежитиях, подвалах, чужих углах и коммуналках. А на верхнем этаже умирает один счастливый ветеран, так и не осознав радость момента. Потому что его из реанимации под расписку забирали, чтобы ордер не сгорел. Успели! Отдал Богу душу уже тогда, когда его через порог перетащили, предварительно прописавши, а это главное. Ну, родня гроб заказала, покойника обрядила, автобус вызвала, оркестр уже под окнами. Но ветеран был довольно упитанный, его еще живым в квартиру на руках заносили, так как носилки на лестнице протолкнуть не получалось. А уж как положили в гроб, так он не то что в лестничную клетку не вписывался, - в дверь пронести невозможно, хоть стену круши. Однако злость и отчаяние активизировали фантазию родных и близких покойника до уровня черного юмора. Весь дом новоселье гуляет, народ пьет, поет и танцует. Когда вдруг его-о-о, он нам в наследство не оставил ничего-о-о..." А потом сверху вниз, мимо раскрытых окон, на канатах гроб поплыл, как шлюпка с "Титаника". Ну, кто просто в обморок упал, с кем истерика, те, кто покрепче, музыкантам трубы на головы одевают, опечаленные родственники в ответ счастливых новоселов колошматят. Собаки лают, дамы визжат, дети плачут, "скорая" воет, милиция матерится, и только забытый покойник под стеночкой отдыхает, потому что лишь ему одному все до лампочки. Одно слово: "Тетя хохотала-а-а, когда она узнала-а-а, что он нам в наследство не оставил ни...чего". Музыка Шопена, слова народные... Вот я и говорю: дом, в котором жил прапорщик, - это уже не панельный ад, а нечто человеческое. А однокомнатная квартира - светлая мечта молодого специалиста. Чистенько, убрано, пол в комнате лаком вскрыт, хоть брейся над ним. Из кухни свежей импортной мастикой приятно пахнет. Не то, что в наших управленческих коридорах, где раз в год так отечественной натрут, что потом месяц чихаешь. Правда, у меня в подсознании что-то шевельнулось: муж исчез, вероятно, навсегда, а она порядок наводит. А потом подумал: что ж ей, изображать Ярославну на стене Путивльской, музыка Бородина, слова неизвестного автора? Потому-то и ищет себе домашнюю работу, чтобы отвлечься. А вдруг муж заявится живехонький и спросит: что же это ты, хозяйка задрипанная, без меня и квартиру позабросила? На кухню я сам напросился, потому, что лакированных полов я как-то опасаюсь. Даже в сухую погоду такое впечатление, что за мной грязные следы остаются. Сидим, разговариваем, она чаю предложила. Я пью, женщина чашкой руки греет. В августе. Нервное... Чего-то нового она за эти дни вспомнить не |
|
|