"Дж.Лард. Вампир на плече (Пятое Айденское странствие)" - читать интересную книгу автора

надоела, и жизнь стала приобретать черты ненавистной размеренности - значит,
пора в путь! Пусть она плачет - мы отправляемся завоевывать новую!
"Видно, ты все-таки стареешь, - странник усмехнулся собственным мыслям.
- Становишься чувствителен, словно старая дева, заботящаяся о бездомных
кошках... Но, как ни крути, ты засиделся на месте, Дик, старина. Пора
встряхнуться. Или... или, черт возьми, объявить войну всему этому миру!
Стать императором, объединить под своей властью весь Айден... Пожалуй, на
какое-то время меня бы это развлекло..."
Но ведь еще остается Лондон, напомнил он себе. Мглистый и дождливый
Лондон, где над Темзой по-прежнему перекликаются снующие вверх-вниз суда,
где мерно отбивает положенные часы старина Биг Бен; где возле Букингемского
дворца продолжают нести свою службу гвардейцы в медвежьих шапках... И там, в
старой доброй Англии, остались те, кого он привык считать своей семьей - Дж.
прежде всего. Раньше был еще Лейтон, но вот старика не стало, его заменил
Хейдж... Заменил в Проекте, но не в сердце Блейда, хотя они стали если не
друзьями, то, по крайней мере, добрыми приятелями...
Но жизнь неудержимо текла и здесь, в прекрасном Айдене. Замок
постепенно признавал власть нового хозяина.
В кабинете старого бар Ригона со временем стали мало-помалу появляться
и новые вещицы. Ваза в форме шипастой раковины; древний фран, подарок Азасты
Райсен; еще несколько изящных вещиц из Ксама, Сайлора и Катрамы - статуэтки,
кубки, гобелены; а в дальнем темном углу на стене примостился настоящий сук
тропического дерева с непроизносимым двадцатичетырехсложным названием.
Толстенная ветвь в ногу взрослого человека была намертво прикреплена к
поверхности каменной стены; вниз, к широкой деревянной кадке, до краев
заполненной землей, тянулись белесые воздушные корни. Ветвь обильно зеленела
и, судя по всему, чувствовала себя преотлично.
Преотлично чувствовало себя и странное существо, похожее на мохнатую
детскую игрушку - нечто среднее между медведем коалой и ленивцем. Мордочка
его казалась лукавой и отнюдь не сонной; цепкие лапки охватывали сук,
упругий хвост, на котором существо могло раскачиваться, словно на лиане, был
аккуратно свернут. Сей обитатель кинтанских лесов прекрасно умещался на
плече Блейда, ловко сворачивась в плотный комок так, что наружу торчали одни
только кончики лап.
Он носил выразительное имя Дракула и, надо сказать, вполне его
оправдывал. О том, как он попал к Блейду, можно было бы написать целый
роман; Дракула пользовался в замке неограниченной свободой, никогда не
пытаясь сбежать или причинить какие-либо неприятности. Даже свое любопытство
он умел удовлетворить так, что это не влекло никаких убытков.
Сейчас Дракула спокойно спал. Зверек мог бодрствовать и днем и ночью;
его глаза позволяли видеть в темноте, и вместе с тем особое строение век и
зрачков не вынуждало его прятаться от солнечного света, подобно совам и
прочим ночным обитателям.
Ночной ветер колыхнул занавеси. Небо совсем очистилось; свет двух лун
превратил старый замковый парк в сказочный лес из старинной сказки. Блейд
поднялся из-за стола. Его потянуло взглянуть на город сверху. И еще - ему
хотелось увидеть море.
По пустынным, богато убранным переходам он дошел до ведущей вверх
спиральной лестницы. Ступени, стертые каменные ступени... один виток,
другой, третий... И вот, наконец, вершина.