"Ольга Ларионова. Чакра Кентавра" - читать интересную книгу автора

кресла, так что черноперый крэг, задремавший был на его плечах, недовольно
щелкнул клювом. Лицо владетельного эрла приобрело то внешне безмятежное
выражение, которое не соответствовало мучительному состоянию его души,
обуреваемой горестными заботами - от мелких житейских неурядиц до скорбных
и безнадежных дум о судьбах всего Джаспера.
- Назови себя! - велел он невидимому собеседнику ровным и спокойным
тоном, в который против его воли проникла излишняя суровость.
Разумеется, он мог пригласить юношу сюда, это дозволялось ритуалом
выполнения Уговора и в последние годы стало даже чем-то вроде традиции
хорошего тона, но Асмур, последний из равнопрестольного рода Муров, мог
позволить себе нарушить скороспелый обычай, чтобы в этот последний вечер
на Джаспере еще несколько часов побыть одному.
Завтра они будут вместе, и это надолго.
Но этот вечер он проведет так, как угодно ему.
Недаром мона Сэниа, опуская ресницы, печально говорила ему: "У тебя
душа крэга..."
- Благородный эрл, я седьмой сын владетельного Эля, и мое полное имя
- Гаррэль.
Странно, в голосе седьмого сына могло бы звучать и поболее гордости,
если даже не спесь. Ведь именно младшему, ненаследному, - и честь и почет.
Так повелось с Черных Времен. Тем не менее в его интонациях проскальзывало
нечто, напоминавшее приниженность и уязвленность, ставшие привычкой.
Отчего бы?
А может, у него...
Асмур резко оборвал течение собственных мыслей. Веянье новых традиций
чуть ли не обязывало его предложить Гаррэлю явиться лично в замок Муров, и
тогда сразу стало бы ясно, что там неладно у младшего отпрыска
многодетного рода Элей. Он этой традиции не последовал - значит, нечего и
гадать. Завтра все само собой прояснится. Завтра.
- Завтра, - проговорил он надменно, как и подобает командору, - мы
отправимся в путь в то время, которое укажет нам предначертание. Обратимся
же к нему, не мешкая, чтобы те, кто хочет что-либо завещать ближним своим,
могли это сделать заблаговременно.
Голос Асмура был ровен и властен - да, ему самому не придется
оставлять завещания, он одинок, как крэг, и вряд ли Гаррэль и те, кто
окружает его на пустынной стоянке звездных кораблей, не знают этого. Он -
последний в роду, и все-таки каждый из его дружины горд и счастлив тем,
что его поведет сам владетельный Асмур.
Он резко поднялся, оттолкнувшись от подлокотников резного кресла, и
от этого движения тусклые серебряные когти, привычно замкнувшиеся на его
запястьях, стиснулись еще крепче - крэг давно привык к стремительности
движений своего хозяина. Наклоняясь под каждой аркой, чтобы свисавшими с
потолка вьюнками не потревожить остроклювую голову, лежащую на его белых
волосах, точно пепельный капюшон, он прошел всю анфиладу, залитую закатным
светом, и остановился перед маленьким домашним алтарем из чернокости,
внутри которого хранилась ониксовая фигурка священного крэга. Он возложил
на фигурку правую ладонь, и тут же в основании алтаря словно сам собой
раскрылся тайник, откуда с мелодичным звоном выдвинулся неприметный до той
поры ящичек.
Асмур подвигал кистью руки, ослабляя жесткую хватку когтей, и вынул