"Ольга Ларионова. Дотянуть до океана" - читать интересную книгу автора

вспомнить, - это то, что им с Даном, слава богу, удалось настоять на своем
и заблаговременно переправить на базу весь экипаж корабля, исключая тех,
без кого осуществить посадку было практически невозможно, то есть
командира, первого пилота и старшего механика.
- Каких-нибудь четыре градуса на норд-ост!.. - не унимался Дан.
Первого пилота Полубояринов знал хорошо. Собственно говоря, он знал его
не хуже, чем любого другого, он вообще знал каждого человека, которому
доверял выход в большой космос. _Каждого_, как бы это ни казалось
невероятным. И если сейчас Оратов не делает ничего, чтобы войти в зону
перехвата, значит, корабль больше не способен маневрировать, и сам Эризо,
будь он на месте Оратова, не смог бы ничего сделать.
А еще скорее это означает, что на "Антилоре" уже никого нет в живых.
Есть только раскаленная добела гигантская болванка, стремительно теряющая
скорость и высоту. И если бы только болванка! Нет, это был скорее орех,
несущий в своей сердцевине сгусток энергии, эквивалентный нескольким
водородным бомбам, адский орех, по-видимому лишенный уже и спасительной
скорлупы - защитного поля, хранимый теперь только тоненькой оболочкой
титанира - самого прочного и тугоплавкого вещества, созданного когда-либо
человеком, все феноменальные достоинства которого не помогут, когда
"Антилор" врежется-таки в землю...
- Когда оборвалась связь, они были еще живы, - словно угадывая мысли
своего друга, пробормотал Дан.
Полубояринов повернул голову и посмотрел на его сутулую спину. Да. Они,
возможно, еще живы. Но речь уже шла не о них. Как бы это больно ни было,
теперь уже речь шла не о командире корабля Эльзе Липп, и не о пилоте
Борисе Оратове, и не о механике Оскаре Финдлее.
Речь шла о взрывном эквиваленте в несколько водородных бомб, и
случиться это могло в любой момент... Разумеется, тревога была объявлена
уже давно - целых шестнадцать минут назад, в тот самый момент, когда
"Антнлор" внезапно переменил курс и сообщил, что идет на Усть-Чаринскнй
космодром. Тревога была объявлена, и эвакуация людей шла полным ходом, но
разве мыслимо было спасти всех, оказавшихся в угрожаемой зоне?..
- Вышли на финишную прямую! - вдруг каким-то высоким треснувшим голосом
крикнул Дан. - Ну, давайте!..
Крик этот был так резок, а слова так чудовищно нелепы, что Полубояринов
вздрогнул. Вот этого только и не хватало - к набухающей неминучести
взрыва, к последним минутам Эльзы, Оратова и Финдлея - еще и Дан, который
от бессильного отчаяния, кажется, и впрямь свихнулся.
А ведь он сам виноват не меньше, он, начальник координационного центра,
поддавшийся на уговоры этих лихих молодчиков из института Дингля и
разрешивший посадку "Антилора", которого ближе внешней таможенной орбиты к
Земле и подпускать-то было нельзя... Две посадки на Атхарваведе - нашел,
на чем купиться; две посадки и два старта с Атхарваведы... Он поймал себя
на том, что еще немного, и он заговорит вслух, заговорит ненужно и
покаянно, совсем как Дан Эризо, и подумал: скорее бы все кончалось, и тут
же каким-то сторонним сознанием отметил, что сам недалек от того, чтобы
спятить, если уж у него могла появиться подобная мысль, и в довершение
всего он вдруг представил себе Эльзу, величественно-спокойную и, как все
эстонки, немного похожую на Снежную королеву, и в своем сосредоточенном
спокойствии всегда готовую на любое отчаянное, но обдуманное действие...