"Ольга Ларионова. Лабиринт для троглодитов (Трилогия: Соната моря, Клетчатый тапир, Лабиринт для троглодитов.)" - читать интересную книгу автора

привыкание к необычному. Ну, не нашла ничего особенного в стеллеровых
коровах - это еще полбеды. Но птериготусы, жившие на Земле чуть ли не
четыреста миллионов лет назад, - а они-то какую реакцию вызвали? Легкое
отвращение да еще мысль о том, что ввиду своей жесткости сублимационную
камеру они будут проходить за рекордно короткий срок.
Это уже дань профессионализму.
Нет, зверье, конечно, радовало, но не потрясало. И в то же время на
душе было легко, почти празднично. Стоило задуматься, почему. Неизгладимый
образ прекрасного ксенопсихолога? Радость от того, что ошиблась в Евгении
Сусанине? Нет, ближе, гораздо ближе. Уникальный дар судьбы - такой парень,
как Теймураз. Ведь общий язык нашли с первой же секунды, да и отношения
по-товарищески ровные, и осложнений не предвидится. Одна беда: понимает он,
кажется, несколько больше, чем ей бы того хотелось, - как это он выразился
насчет Лоэнгрина?..
- Купаться будем? - спросила она.
- Здесь не аппетитно, сама видела, какие гады на дне. Вот зайдем за
мыс, в нашу бухточку, спустим парус, и плавай себе, пока твое начальство не
узрит тебя ястребиным оком и не определит на очередные работы.
- То ты его хвалил, а теперь запугиваешь...
- Так это ж не от врожденной жестокости, а по причине острейшего
дефицита рабочих рук. Да ты не горюй, тебе в основном придется контачить с
Параскивом, а вы прекрасно сработаетесь. Ты - молчунья, а у него комплекс
бесконечной проблемонеразрешимости. Он будет тебе изливаться, потому что
всем остальным он уже надоел, а ты все-таки новенькая...
- Теймураз, - перебила его девушка, - а в воде птериготусы не опасны
для аполин?
Последовала неуловимая секундная пауза - юноша понял, что о Параскиве
она говорить не хочет.
- У них устоявшийся симбиоз. Видишь ли, на Степухе вообще в моде эдакие
популяционные свалки: где коровы, там обязательно лысые черви, и
пескари-навозники; где навозники - там рядышком двуосесимметричные ракушки и
скорпиончики; где скорпионы - там и каракуртицы, и так далее.
- Дело житейское, - понимающе кивнула Варвара. - Сосуществуют и едят
друг друга поэтажно.
- Представь себе, предпочитают обходиться падалью и травой. На мой
непрофессиональный взгляд, здесь агрессивность вообще не в моде. Впрочем,
поныряешь - увидишь. Ты вообще ныряешь?
Ей почему-то припомнился первый вопрос Сусанина.
- Ныряю, - кивнула она точно так же, как вчера. - Сносно.
- Тогда можешь приступать. Здесь уже чистая вода, скорпионий пляж
кончился. Только аполин что-то нет.
- А ты?
- Сейчас, только управлюсь с парусом. И потом, я не очень люблю водные
процедуры.
Варвара медленно отстегнула пояс с неизменным ножом.
- Знаешь, у меня странное ощущение: позавчера я прилетела, вчера эта
свадьба, нынче - капуста... Дни замелькали как-то мимо меня. Что-то
происходит дьявольски сложное, а я плаваю широкими кругами и ничегошеньки не
вижу... - Она нашарила в сумке свою маску, перегнулась за борт и сполоснула
ее теплой водой. - Такое ощущение, как на глубине - и без очков.