"Ольга Ларионова. Вахта "Арамиса", или Небесная любовь Паолы Пинкстоун" - читать интересную книгу автора

- Тама! Тама-а-а! - раздался из фоноклипса дикий рев несуществующих
трибун.
Значит, мяч коснулся сетки.
Эти вопли были последним достижением пятых классов; как-то ночью на
сетки ворот, кроме судейских датчиков, были подключены магнитофонные
рамки. Очевидцы утверждали, что тренер по кибернетическим играм долго
смеялся, но - ничего, не запретил.
Митька откинулся назад и потянулся сидя. Три с половиной минуты можно
просто так поболтаться по полю. Теперь уже ничего...
Рев трибун разом оборвался.
В фоноклипсе щелкнуло, и металлический голос кибер-судьи произнес:
- Мяч забит из положения "вне игры".
Митька остолбенел. Медленно потянул с себя фоноклипс. Потом резко
толкнул стеклянную дверь кабинки и вывалился прямо на поле.
- Да не было же!.. - заорал он отчаянным голосом.
Рядом с ним тяжело плюхнулся Фаддей. Он сжал кулаки и, распихивая
попадающиеся на пути угловатые металластовые фигуры, пошел через все поле
туда, где на противоположной галерее тихохонько сидели в своих кабинках
"голубые". Он остановился и, расставив ноги, мрачно оглядел ряд белых
носов, приплюснутых к стеклу:
- А в чьей палатке хранился судья?..
"Голубые" помалкивали.
- На мыло! - взревели "оранжевые".
Митька оглянулся: у кого мяч? Над мячом враскорячку, точно краб, застыл
Фаддеев "третий". Митька с трудом вытащил зажатый в ногах мяч и, сложив
ладошки рупором, закричал:
- А ну, давай на поле! Переигрываем второй тайм!
"Голубые" посыпались из своих кабинок. Киберигра шла прахом.
Митька уже пританцовывал, - как бы это сподручнее ударить (не кибер
ведь - можно и промазать), но вдруг над полем раздался звонкий голос:
- Митя-а! К тебе мама пришла-а!
Митька сожалительно глянул на мяч и, махая на бегу запасному - подай,
мол, за меня, раз тебе такое счастье, - помчался к выходу, где терпеливо
стояла Ираида Васильевна.
- Что? Уже? - спросил он, переводя дух и поматывая головой.
- Отдышись... Уже.
- С нашей взлетной? Лагерной?
- С вашей, сынуля. С вашей.
- Я тебя провожу, а?
- Спросись только.
- Я знаю - можно.


На взлетной было пусто, - вечерний рейсовый мобиль еще не прибыл. По
площадке лениво трусил Квантик, приблудная дворня чистейших кровей. А у
самой бетонной стенки, бросив на траву невероятно яркий плащ, лежала
невероятно большая женщина с копной невероятно черных, отливающих синевой
волос.
- Тетя Симона! - крикнул мальчик и побежал к ней.
Симона подняла руку и помахала ему, и, глядя не на него, а над собой,