"Ольга Ларионова. Лгать до полуночи" - читать интересную книгу автора

снова тебя выгоню?
Она посмотрела на него как-то исподлобья - взгляд был новый,
непривычный, как платье после всех бесчисленных комбинезонов, предписываемых
космическими традициями.
Он принялся складывать посуду в раковину. М-да, раньше она всегда
глядела на него прямо, широко раскрытыми посторонними глазами. А теперь в ее
взгляде была и мгновенная оценка всего того, что сейчас с ним делалось, и
еще что-то - сострадание? Но она вовремя спохватилась - не нужно было ему
этого замечать.
Неужели он уже выглядит в ее глазах жалким? Ну, если и так, то он не
даст ей возможности наслаждаться подобным зрелищем продолжительное время.
- Спасибо, - сказал он, резко подымаясь. - Я не задержу тебя. На сборы
мне нужно не больше двух часов.
Он прошел к себе, старательно оделся. Никакой небрежности, но и без
нарочитой парадности. Вытащил из ниши свои книги, катушки с записями,
ракетки. Только личные вещи, а что касается генераторов - станция
законсервирована, и весьма возможно, что снова понадобится только через
много десятков лет. Кому тогда придет в голову, что аппаратура расставлена и
скомпенсирована как-то слишком причудливо? Реле длительности, что вынесено
на внешнюю оболочку, вообще не найдут. Как говорится, концы в воду.
Сложиться быстренько, и тогда можно дать кодированный пеленг всем проходящим
кораблям - кто-нибудь да подберет. Чтобы недолго тут ждать...
- Так я побуду с тобой, раз уж я для этого прилетела?
- Ты прилетела, чтобы быть моим дублером, Так что потрудись пройти в
генераторную и проверить режимы защитных блоков.
Она снова быстро и удивленно глянула на него, потом забралась на его
аккуратно застеленную постель и, скинув туфельки, подобрала ноги.
- Это ты своего ежа будешь гонять по станции, - сказала она, - в хвост
и в гриву. Я просто хочу побыть с тобой. Как раньше.
А вот этого она лучше бы не говорила.
- Как раньше? А ты хоть помнишь, как это было - раньше? Во всяком
случае, мы не просто были друг с другом. Не помнишь? Ну, так я тебе напомню,
как это было раньше...
Ведь должно же было хоть что-нибудь дрогнуть в ее спокойном лице, но
оно по-прежнему было так невыразительно, так безмятежно; что хотелось
схватить его в руки, и мять, и ломать эту светлую непроницаемую корку,
обнажая то сокровенное, что она привезла с собой и так старательно
прятала, - до поры...
До какой поры?
Он жадно всматривался в ее лицо, в то, как медленно, без малейшего
трепета опускаются ресницы, как тихо шевелятся чуть подкрашенные губы -
"пожалуйста, потуши небо..." Он нашарил на стене выключатель, внезапная
темнота полыхнула со всех сторон, и все стало, как раньше.
А потом наступило отрезвление и вместе с ним пришла разделенность, как
он понял, теперь уже необратимая.
Он тихонько сполз с постели, ощупью пробрался в ванную, совершенно не
тревожась тем, что под ногами может оказаться клубок пронзительно режущих
дикобразьих игл. Не зажигая света, он бросился ничком на теплую кипарисовую
решетку и пустил воду.
Она всегда была его другом и помощником, эта вода, насыщенная