"Ф.Ф.Лашков. Шагин-Гирей, последний крымский хан (Исторический очерк) " - читать интересную книгу автора

цивилизации, жил европейцем. Одно лишь самолюбие Гирея привело его сначала к
некоторым недоразумениям. Сознавая, как он сам выразился, что в его кармане
и в его силе заключается все, что касается татарского народа, он требовал,
чтобы Панин первый сделал ему визит. Из-за этого возникли столкновения двора
с калгой. Сначала попробовали убедить его переговорами отступить от
подобного требования, как не идущего к нему, и чиновник иностранной коллегии
немало истощил красноречия в разговоре по этому поводу с Шагином, но
безуспешно. Тогда совет решил послать паше письменное объявление, в котором
от имени императорского двора было указано на упрямство его в неисполнении
обязанностей по церемониалу и обрядам, всегда и непременно наблюдаемым при
императорском дворе; паше напомнили, что он является как посол хана
крымского, просит о подтверждении его в том достоинстве, которое получил,
хотя и по добровольному всего татарского общества избранию, однако пособием
ее величества 16. Шагин отстал от своего требования относительно визита, но
его претензии не окончились этим. 22-го ноября Панин жаловался совету, что
паша не соглашается снимать шапки на предстоящей аудиенции, так как того не
позволяет ему магометанский закон, в случае нарушения которого ему нельзя
будет возвратиться в отечество, не подвергаясь всеобщему порицанию, а может
быть и ругательству 17. Последнему требованию пришлось уступить и, чтобы
дать этому делу благовидную окраску, совет решил послать паше в подарок
шапку, по случаю освобождения татарских народов. По этой причине, объявлял
совет, императрица жалует татарскому народу тот самый церемониал, какой
употребляется в сношениях с Портою и персидским государством, позволяя в то
же время и всем вообще татарам отныне являться везде с покрытыми головами
18. Этим и окончились недоразумения, после чего Шагин стал готовиться к
аудиенции. 28 ноября совет слушал речь, которую паша должен был говорить на
аудиенции, слушал и ответ на нее 19. Вслед за этим последовала и аудиенция,
на которой паша вручил привезенные бумаги, произнес речь и произвел самое
выгодное впечатление.
После этого Шагин зажил обыкновенной жизнью в столице, привлекая к себе все
большую и большую симпатию. Живой, любознательный паша не сидел дома в кругу
своих татар, которые приехали послами от ногайских орд. С свойственным ему
интересом присматривался он ко всему; не упускай из вида политики и известий
из Крыма и с берегов Дуная, Шагин одинаково интересовался и всей окружающей
обстановкой. Он то бывает на парадах, то осматривает достопримечательности в
области науки, искусства и промышленности, не пропускает ни одного спектакля
в театре, по воскресеньям после обеда смотрит, как танцуют воспитанницы в
Смольном монастыре 20. Одним словом, весь Петербург, обращавший сначала
внимание на приезжего мусульманина, мало-помалу на столько привык его
постоянно видеть, что появление его в публичных местах считалось самым
обыкновенным делом. Любезность, приветливость, внешний лоск, развивавшиеся
под влиянием петербургской обстановки, приобрели ему много поклонников. Его
находили интересным. В письме к Вольтеру Екатерина писала: "у нас здесь в
настоящее время паша султан, брат независимого хана крымского; это молодой
человек 25-ти лет, умный и желающий себя образовать" 21. В другом письме
императрица делала такой отзыв о нем: "крымский дофин - самый любезный
татарин: он хорош собою, умен, образован не по-татарски: пишет стихи; хочет
все видеть и все знать; все полюбили его" 22.
Один только Панин не совсем благосклонно смотрел на Шагина и огорчался
теми -тратами, которые делал татарский дофин на свою европейскую жизнь.