"Александр Ласкин. Дом горит, часы идут (Документальный роман)" - читать интересную книгу автора

Актер - неизбежно двойной агент. Или, если угодно, тройной и четверной.
Помните имя, которое Азеф придумал для себя? В этом Муши-Пуши есть та
же неопределенность, что в номере четыреста сорок шесть.
Да и смысл примерно такой. Лишь она знает, что это ее любимый, а
остальные его считают тем или другим.

28.

Видно, судьба старалась понапрасну. Подвела Колю к опасной черте, но он
не сломался.
Если бы не Лизин поступок, вряд ли он остался собой. Так бы и трудился
по инженерной линии.
Могло получиться еще хуже. Какая-нибудь бомба выполнила бы свою задачу
и разорвалась в нужном месте.
С этой минуты Блинов стал бы соучастником. Открыл список своих жертв.
Дальше дело в сроках. Чаще всего инженеров убивали снаряды собственного
изготовления.
Ведь обстановка совсем неподходящая. Где-то при тусклой лампе и на
краешке стола.
Если в этих условиях готовить суп, то ошибки не избежать. Чего уж
говорить о более сложных смесях.
Так что Колю все равно ждала гибель. Затем ему следовало раствориться
среди неизвестных героев революции.
Это исчезновение было бы оборотной стороной конспирации. Если всю жизнь
существовать в тени, вряд ли из нее выйдешь после смерти.
Конечно, бывают исключения. К какой-нибудь дате вполне могли о нем
вспомнить.
Его родную Монастырскую переименовали бы в Блинова. Возможно, нашлось
бы для него место и в Питере.
В тридцатые в Ленинграде возник район террористов. Скопом почтили
Желябова, Халтурина, Каляева и Перовскую.
Не будем продолжать дальше. Скажем только, что всего этого Коля
избежал.
Еврейские мудрецы произнесли бы: "Куда человек сам желает идти, туда
его и ведут".
Теперь Блинов жил не для будущего, а ради настоящего. Сам удивлялся: да
как он без этого обходился?
Ощущение было такое, словно он уезжал куда-то и наконец вернулся домой.
Разумеется, жена не нарадуется. Ведь муж склоняется не над железяками,
а над тетрадями с лекциями.
Как-то на улице она встретила Каляева. Он кинулся к ней и долго тряс
руку.
Лиза решила, что этот жест имеет отношение к Коле, а ей, как всегда,
кое-что перепало.
Думать об этом не хотелось. Иван сейчас был так же далеко, как Колина
мастерская.
Знаете такую игру: холодно... тепло... горячо... Вот так она двигалась
из прошлого в сегодняшний день.
Сперва было что-то неприятно-холодное, а потом резко вскипало. Начиная
бельем в тазу и кончая борщом в кастрюле.