"Эрик Ван Ластбадер. Французский поцелуй" - читать интересную книгу автора

- Такого не бывает, чтобы человеку не было...
- И именно поэтому я здесь, - поспешил прервать его исповедующийся. -
Не ради себя. Я уже мертв. Да я и забыл, что такое жизнь. Давно уже я не
чувствую ни радостей, ни печалей. Я все забыл, что когда-то знал. Мой демон
отнял у меня все, что было когда-то моим.
Тут о. Гуарда начал всерьез опасаться, что у человека не все в порядке
с психикой.
- Я здесь потому, - продолжал человек, - что мне больше некуда идти,
некому довериться. Но священнику-то я могу доверять, по крайней мере? Мне с
детства внушали, что для вас главное - доверие. - Речь человека опять
набирала бешеную скорость. Между отдельными словами и даже между
предложениями уже совсем не было пауз. - Даже здесь мне страшно. А ведь,
бывало, в церкви на меня нисходил покой. Покой и мир. А теперь я уже не
помню, каковы эти ощущения. Но ведь есть люди, которые помнят. И кто-то и
сейчас может помочь мне.
К этому времени о. Гуарда был уже настолько обеспокоен состоянием
исповедующегося, что не выдержал и прервал его стремительную речь
- Оставайтесь на месте, - попросил он. - Я найду человека, который
поможет вам.
И тотчас же о. Гуарда услышал шорох по ту сторону ширмы исповедальни,
и, сообразив, что его слова могли попросту напугать человека, он оставил
свое место и сунул голову в исповедальню, но человека там уже не было.
Только обрывок бумаги лежал на деревянной скамье. О. Гуарда поднял его.
Бумажка была смята и со следами пота, будто исповедующийся сжимал ее в руке
какое-то время. На ней было написано имя и адрес.
До поздней ночи о. Гуарда думал, каким образом он мог бы помочь тому
человеку. Поэтому он закончил готовиться к проповеди только сейчас, когда
уже почти пришло время идти в церковь и произносить ее.
Смотря в окно на собирающуюся паству, он услышал за спиной вежливое
покашливание. Это о. Доннелли, один из его помощников, пришел напомнить
ему, что пора идти на мессу.
- Сейчас приду, - сказал о. Гуарда, все еще раздумывая над тайной,
окружающей вчерашнюю исповедь. Он отвернулся от вековых вязов и от пионов
на клумбе. За чьей помощью приходил человек в церковь Святой Троицы, если
не за его собственной? Он достал из кармана обрывок бумаги, оставленной
исповедующимся на скамье, и еще раз прочел имя, написанное на нем. Взяв со
стола ручку, он написал наискосок бумажки "Спасен?" - и подчеркнул знак
вопроса. Затем он снова сунул записку к себе в карман, чтобы она напоминала
ему, что это дело не закончено. Он помнил последние слова исповедующегося,
будто они были написаны в его сознании огненными буквами: Кто-то и сейчас
может помочь мне.
На стоянке перед церковью уже не было людей. Теперь это была лишь
асфальтовая площадка, заставленная машинами - золото обетованной земли,
Нью-Ханаана.
И это все в руке Господа, думал о. Гуарда, собирая со стола листы с
проповедью и направляясь к двери, через которую можно попасть прямо в
церковь.
"Господи помилуй. Господи помилуй. Господи поми-и-и-луй!"
О. Гуарда пел вместе с о. Доннелли и паствой. Он закончил покаянные
песнопения, начал настраиваться на проповедь, пока о. Доннелли читал из