"Эрик Ван Ластбадер. Цзянь" - читать интересную книгу автора

казалось обрамленным зарослями сине-зеленых ирисов и аквиллегий. Гардении
тех же расцветок застенчиво поднимали головки, чтобы и на них обратили
внимание.
- Вот она, волшебная. Зеленая страна!
Джейк Мэрок улыбнулся про себя, услышав, как Мэнди Чой тихо повторил
за ним произнесенное шепотом восклицание. Они старались не шуметь, хотя и
без того дождь, словно помогая им, заглушал все шорохи.
Но зелень была поистине роскошна! Наступило время летних дождей,
по-японски называемых цую, что в буквальном переводе значит "сливовые
дожди". Эти дожди, как и масса других больших и малых событий, вызывают у
японцев непередаваемое чувство, которые даже получило особое название:
одаяка. Оно присуще не только человеку, но и переменчивым стихиям, как море
или погода. И сине-зеленые цвета аои, доминирующие в японском пейзаже в
период летних дождей, являются, по мнению японцев, самыми что ни на есть
одаяка среди всех природных цветов. Джейк взглянул на часы.
- Мэнди, позови остальных, - шепнул он по-японски. - Уже пора.
Маленький китаец кивнул и растворился в сине-зеленой мгле
надвигающихся сумерек. Скоро он вернулся с четырьмя юношами. Все они были
китайцами. Джейк сам их готовил для работы на Гонконгской базе. Все они
прекрасно говорили по-японски, и для них, в отличие от Джейка, это была
первая поездка в Японию.
Он наблюдал за тем, как они приближались, с гордостью отца, радуясь
точности и легкости их движений. На всех была одинаковая одежда: белые
тенниски, брюки цвета хаки, широкие в бедрах, как бриджи. Волосы прижаты
лентой, называемой хачимаки, пересекающей лоб. На ногах дзикатаби - мягкие,
как индейские мокасины сапожки, облегающие ногу, как варежка - руку, и
даже, как варежка, имеющие специальное отделение для большого пальца, чтобы
в них было удобно лазать и даже "хватать" ногой. У всех шестерых был вид
бригады рабочих, возвращающихся домой после трудового дня. Имен-до такое
впечатление они и хотели производить на окружающих.
Джейк смотрел, не отрываясь, на вход в заведение, мысленно отсчитывая
секунды и готовясь дать команду к броску. Он всегда полагался на свое
внутреннее чувство времени: оно у него было точным, как хронометр.
- Джейк, - шепнул приблизившийся к нему вплотную Мэнди Чой, - а что
если его там нет?
- Он там, без сомнения.
Мэнди посмотрел на сосредоточенное до одержимости лицо друга, и у него
засосало под ложечкой. Зачем мы только пришли сюда? - подумал он. -
Четвертое число месяца. Это число считалось несчастливым. Плохое
предзнаменование.
Да хранят нас боги! - подумал он, а вслух сказал:
- Мы очень рискуем. Ты уверен в своих информаторах?
- Абсолютно, - ответил Джейк. - Он здесь.
Я бы предпочел схватиться с кем угодно, только не с Ничиреном, -
подумал Мэнди. - С кем угодно. Хоть с самим дьяволом, в которого верят
христиане... Но Ничирен и Джейк... Река ненависти, безбрежная и темная...
Джейк сделал три глубоких вдоха. За своей спиной он почувствовал
напряжение и учащенный пульс тех, кого он привел сюда. Они как волны
прилива, толкающие его в спину и понуждающие его двигаться вперед. Ничирен!
- подумал он. - Теперь ты от меня не уйдешь! Страшные образы копошились в