"Эрик ван Ластбадер. Белый Ниндзя (Ниндзя #3)" - читать интересную книгу автора

власть бюрократии. Это место можно было назвать своего рода частным клубом
для высших эшелонов промышленного сектора. И не ради изысканной пищи
капитаны японской индустрии сюда приходили. Главной приманкой была сама
атмосфера ресторана - доверительная, исключительная, раскованная. Идеально
подходящая для долгого пьяного застолья.
Когда японец приглашает иностранца на выпивку, это обычно знак
чрезвычайно высокого доверия. Для людей, чья жизнь столь жестко
регламентирована нормами поведения в обществе, единственным способом
расслабиться является выпивка. Во хмелю японец может вам наговорить бог
знает что, будет выражать чувства, обычно находящиеся под запретом,
проявлять слезливую сентиментальность. Даже по-настоящему заплакать может -
хмель спишет все, в том числе и любой ляпсус.
Уже порядочно надравшись, Нанги начал понимать, за что представители
старшего поколения так уважали полковника Денниса Линнера, отца Николаса.
Они всегда выделяли его из числа иностранцев, занимавших высокие посты в
американских оккупационных силах. Они никогда не употребляли по отношению к
нему пренебрежительное словцо "итеки", что означает "варвар". Полковник
Линнер пользовался особым расположением у правителей Японии тех лет, и его
умение настроить себя на волну японской души присуще и Николасу. Тем более
что он наполовину англичанин, наполовину азиат.
Тандзан Нанги, герой войны, долгое время бессменный заместитель
министра внешней торговли и промышленности (он ушел из этого ведомства
только десять лет назад), основатель и председатель правления банка
промышленного развития "Даймио", ставшего в конце концов владельцем "Сато",
и в настоящее время занимающий пост президента компании "Сато Интернэшнл",
никогда и предположить не мог, что полюбит иностранца, человека западной
культуры. Но именно так и случилось: как-то незаметно и неожиданно для него
самого в нем развилось чувство, которое обычно человек должен испытывать
только к собственному сыну.
Нанги, один из наиболее могущественных людей в Японии, не стыдился
этой любви. Николас обладал удивительной притягательной силой, которую в
Японии называют "хара" и очень ценят. Кроме того, Николас был человеком
чести, что он доказал и тем, как он три года назад делал все возможное,
чтобы спасти Сейчи Сато, старого друга Нанги, и тем, как мужественно
отказался выдать русским секреты даже под страхом пыток. Тандзан Нанги
знал, что Николас - человек с чистым сердцем, а это величайший комплимент,
которым японец может удостоить другого человека.
Когда Николасу пришлось лечь в больницу, Нанги старался не показывать
внешне своей тревоги за него. Но ему было очень трудно без него обходиться.
Жюстина, конечно, осуждала про себя поведение Нанги. Она ведь по себе
судила, полагая, что и Нанги должен забросить все свои дела, чтобы
находиться подле Николаса, как это делала она. Это полное непонимание души
японца чревато тем, что их отношения, и без того прохладные, во время
болезни Николаса подверглись еще большему испытанию. Как жаль, что она не
понимала, что доказать свое дружеское расположение к Николасу и поддержать
его в трудную минуту он мог, только с еще большим рвением, чем прежде,
работая на "Сато
Интернэшнл". Поскольку Николас вышел из строя, прямой долг Нанги
состоял в том, чтобы взвалить себе на плечи, вдобавок к своей, и работу
друга, чтобы дела концерна шли, как и раньше, гладко.