"Алексис Глинн Лэтнер. Заоблачный град " - читать интересную книгу автора

нужна помощь.
Абориген отступил на шаг. К его поясу был приторочен короткий лук, а с
плеча свисала тонкая веревка, на которую были нанизаны тушки маленьких
животных. Их кровь алыми каплями падала на серую землю. Это был самый яркий
цвет, который Лине довелось увидеть на Эмдэ. Абориген повернулся к ней
спиной и, прежде чем испуганная девушка успела закричать, бросил через
плечо:
- Идти домой.
Примитивный вариант языка был очень схематичен. Наверное, охотник хотел
сказать: "Идем ко мне домой". Лина, разбитая и дрожащая, нехотя последовала
за ним.

Казалось, она брела уже несколько дней, а может, всего пару часов. Он
не шел рядом с ней, но и не уходил далеко вперед. Он ждал, пока Лина с
трудом поднималась с земли, если ей случалось поскользнуться на камне,
поросшем мхом. А еще он часто оглядывался, чтобы поглядеть на нее. Его глаза
неестественно блестели, как будто у него была высокая температура.
В конце концов он опять поразил Лину, остановившись у небольшого
куполообразного холмика. Путница изумленно осмотрелась вокруг. Эта берлога
была изолирована от внешнего мира, и нигде поблизости не было другого жилья,
созданного руками человека.
Лине стало страшно. Однако она знала, что аборигены крайне редко
нападали на чужаков.
Охотник протянул руку к жесткому пологу, закрывавшему то, что можно
было считать входом в берлогу. Сама дверь была по пояс обыкновенному
человеку.
- Идти домой, - повторил абориген. Его глаза ярко блестели. Лина была
обескуражена, но выбора у нее не оставалось, поэтому она наклонилась, чтобы
протиснуться внутрь.
В берлоге, по сравнению с пронизывающим холодом снаружи, оказалось
тепло, и это лишило Лину последних сил. В полуобморочном состоянии она упала
на груду шкур. От них шел сильный запах - дыма, пищи и жизни.

Каждое утро безнадежная серость Эмдэ заставляла Лину испытывать все
большее отчаяние. Дни были терпимыми, на Эмдэ стояла весна - самое теплое и
светлое время года: все, на что была способна эта планета. Но головная боль,
не проходившая уже много суток, усиливалась по утрам, поэтому начало каждого
дня для Лины было пустым, серым и промозглым, как могила. Сегодняшний день
не стал исключением.
Путешественница, неуклюжая от холода, с пустым бурдюком для воды устало
тащилась вдоль едва заметной на мшистой земле цепочки следов. Следы шли
параллельно стене, сложенной из неотесанных камней. Невыразительная
местность в серовато-зеленых тонах простиралась до самых гор, вершины
которых были спрятаны под шапкой гнетущих облаков.
Рядом со стеной на чахлом деревце засуетилась маленькая невзрачная
птичка - жалкая пародия на попугаев Новой Каталонии. Звук, словно иглой,
пронзил мозг Лины, окутанный туманом боли. Девушка споткнулась о камень и
машинально схватилась за стену. Резкое движение тут же отозвалось болью.
"Интересно, что бы подумал хозяин берлоги, Истэ, если бы я умерла? Умирают
ли призраки?"